Публика по большей части была одета просто и непритязательно, за исключением двух хлыщей со смутно знакомыми физиономиями. Эти типы были облачены примерно так же, как и мы – в хорошо сшитые отутюженные костюмчики, а когда я напряг память, то вспомнил, что это какие-то знаменитости в мире шоу-бизнеса, частенько мелькают в телевизоре. Впрочем, я могу ошибаться, и они как раз из политических «экранных голов»: люди в «реале» выглядят несколько иначе, чем в кино, в этом я имел возможность убедиться неоднократно.

Полуопознанные знаменитости смерили нас взыскательными взорами – поняли, что мы их оппоненты, и с недоумением переглянулись. Типа: это что еще за выскочки такие, ни разу нигде не засветившиеся и никому не известные? Один из них протиснулся к нам и без обиняков уточнил:

– Вы от Володина, да?

– Да, от него, – кивнул я. – А вы от…

– …Псякревского, – подтвердил тип и подчеркнуто демократично поздоровался: – Привет, коллеги. Будем сражаться.

– Привет.

– Где-то я вас видел. – Тип внимательно посмотрел на Федю и слегка приободрился: ага, не совсем с задворок парни, где-то мелькали.

Точно, Федя у нас колоритный, неплохо запоминается. Это я – так себе, этакий серенький гаденыш, а он – гад вполне харизматичный.

– А! – озарился тип. – Вы из Администрации?

– Эээ… – Федя сделал морду валенком и подпустил туману: – Ну, можно сказать и так…

– А откуда конкретно? – заинтриговался тип.

– Эээ… – Федя озабоченно наморщил мозг. – Ну-уу…

Да, вот это уже тяжелый вопрос.

– Из подотдела очистки, – приторно улыбнулся я.

Тип состроил козью морду и недоуменно пожал плечами, но больше вопросов задавать не стал и вернулся к своему напарнику.

Правильно, не стоит торчать рядом с нами. Мы заразные. Очень легко можно подхватить фатальное невезение и выбрасывание из жизни – причем из всех ее разделов, без права восстановления.

Через какое-то время появился наш парень – Володин и его оппонент, они так и шли вместе по коридору, как два приятеля, которым совершенно нечего делить.

С Володиным был шустрый молодой человек, которого мы видели первый раз в жизни, он же вел себя так, словно был нашим близким другом. Бодро поручкавшись с нами, шустрый представил нас Володину:

– Федор. Дмитрий. Смотрите, какие орлы!

– Да, неплохо, неплохо…

Володин заметно нервничал. Высокий, поджарый, элегантный – он сейчас был похож на гончую на последнем этапе: след есть, жертва близко, но очень уж опасная жертва, поскольку это крупный и безжалостный хищник, способный порвать в клочья.

Очень интересный тип. Володин – молодой, но уже известный политик. Однако для меня он интересен вовсе не этим – мало ли их, молодых политиков всяких мастей?

Володин сейчас готовится к акту публичного самопожертвования. После этой передачи он будет знаменитым и, вполне возможно… безработным. Ибо его могут выкинуть со всех постов, обязательно выгонят из Партии и, вполне возможно, привлекут к уголовной ответственности. Седой постарался все обставить так, чтобы у парня была лазейка – «отмазка», но надеяться, что это сработает, можно лишь с большой натяжкой.

Вот меня и интересует вопрос: зачем Володин это делает? Кусочек электората поднять? Вряд ли. После такого ему электорат не понадобится – по крайней мере при нынешнем руководстве.

Так что же им движет? Может, это принципиально новый тип политиков-камикадзе, которые настолько верят в РПК, что готовы даже на такие самоубийственные шаги? Очень интересно…

Володин рассеянно посмотрел на нас, печально вздохнул и попросил:

– Ребята, я все знаю, но… прошу вас, если можно – без глупостей.

– Не волнуйтесь, – успокоил я. – Задачу насчет глупостей не ставили, так что их и не будет.

– Хорошо, – вымученно улыбнулся Володин. – Надеюсь, все пройдет по плану…

Тут все повалили в студию, и мы – тоже. Получился небольшой бордельеро: публика толпилась, многие садились как придется, а какие-то девчата с бирками пытались рассаживать людей по рядам, в соответствии со списком – и этим только усугубляли сумятицу.

Нас с Федей усадили на специально отведенные места для «представителей защиты». Ленка и Олег угодили в первый ряд. Наверное, не спонтанно угодили, а наш стрингер в список продвинул, причем в разные сектора, так что снимать будут с двух ракурсов.

Ленка, пока была суматоха, показала на одного из операторов: рыжий, широкий, с бородкой клинышком.

– Рыжий, – сказал я рассеянному Феде.

– Какой рыжий?

– Ленка показывает – вон тот оператор.

– Вижу. Рыжий. И что?

– Когда пойдем, постарайся быть у него в фокусе. Федя, не дури – соберись!

– Да-да, я понял… Быть у него в фокусе.

Вскоре всех с грехом пополам рассадили, явился знаменитый провокатор и циник Владимир Луциниевский, и передача началась.