– С каких пор тебя касается личная жизнь Андрона? – Настасья наступала.

– Егор беспокоится. Маленькая серая мышка вторгается на запрещенную территорию.

– Мы разберемся. Это касается только нашей семьи. Мы решим эту проблему.

– Нет, милая. – Марков поднялся. Теперь они стояли напротив друг друга. Это напоминало дуэль, проходящую на минимальном расстоянии в пару шагов. Промахнуться невозможно. Важно, кто начнет первым. – Ничего не получится. Эта девица – ты двадцать лет назад. Она своего не упустит.

– Как ты смеешь сравнивать меня с продавщицей?

– Оставь свои амбиции, Настя. Советую принять выбор сына, иначе ты рискуешь потерять его раньше, чем… я отниму его у тебя.

– Что? Повтори, что ты сказал!

– Ничего нового. – Марков резко повернулся. Подошел к окну. – Ты так не напрягайся. Скоро приедет Егор. Ему не понравится твоя бледность.

– Если бы я могла убить тебя, Марков! – выдохнула Настасья.

– Вот и признание. Сочувствую. Нет ничего страшнее: хотеть и не мочь.

– Замолчи.

Марков послушно умолк. Он чувствовал на себе ее пронизывающий взгляд. Враг за спиной – это всегда опасно. Женщина, пытающаяся защитить своего сына, – враг опасный вдвойне. Но ему ничего не грозит. Однажды Настасья уже убила его, когда ушла к Некрасову. И даже не догадывается, что все эти годы он – живой труп. Его сердце остановилось в тот миг, когда она растоптала его любовь. Несправедливо, что все эти годы Настя живет припеваючи. Он положит этому конец. Раньше не мог, а теперь механизм запущен.

– Марков, я тебе вот что скажу. – Настасья подошла и положила ему ладони на плечи. Прикосновение обожгло, парализовало. Он стоял, не в силах пошевелиться. – Скоро мы с Егором улетаем. Важная поездка. Не хочу огорчать его перед полетом. Но потом, когда вернемся, я все ему расскажу. Я хочу, чтобы он выбросил тебя вон! Я хочу, чтобы тебя больше не было в нашей жизни. Ты останешься ни с чем.

– Зачем же ждать? У настоящего бизнесмена крепкие нервы. Попробуй раскрыть ему глаза уже сегодня.

– Нет, потом, когда мы вернемся. Я потерплю несколько дней.

– Потом?.. Знаешь, а «потом» может и не быть.

И тогда она отчетливо почувствовала холодное дыхание смерти. Она была совсем близко. Настасья резко разжала пальцы и оглянулась. Сердце сжалось. Светлая комната погрузилась во тьму, в ней не было места для будущего.

– Что вы делаете сегодня вечером?

Вопрос сорвался с губ помимо его воли. Словно подсознание выплеснулось наружу яркой, ослепительной вспышкой. И случилось чудо! Как будто кто-то снял жалюзи и солнечный свет залил все пространство. Майя снова улыбнулась. Эта женщина сводит его с ума своей загадочной улыбкой. Джаконда двадцать первого века. Некрасов тяжело выдохнул и заставил себя отвести взгляд.

– Выздоравливаем? – Не отвечая на вопрос, она лукаво погрозила ему пальцем.

Майя только что поставила очередную капельницу. Андрон нервничал. Ему жаль потерянного времени. Он – молодой здоровый мужчина. Если он и болен, то ему нужны не внутривенные инъекции, а сильные эмоции. Ему нужна любовь! Без нее он чахнет. Кажется, в их отношениях с Машей это звено неожиданно оборвалось. Только пока об этом знает лишь Некрасов. Он сам удивлен переменами, произошедшими с ним. Несколько дней, которые перевернули его мир, взорвали привычный уклад.

Маша, Маша… Чувство жалости мешало Андрону начать откровенный разговор. В своих размышлениях он дошел до самого неприятного: пытается найти денежный эквивалент своему предательству. Сейчас время такое – время денег, время власти шелестящих купюр. Кто поспорит с этим? Девяносто девять процентов ситуаций находится в прямой зависимости от их наличия. Андрон вздохнул: оставшийся один процент не дает ему покоя! На него приходится то, что пока никому не удавалось выразить в денежном эквиваленте, – совесть. Это она, подлая, бередит душу.

Шесть лет Маша рядом. Смысл ее жизни в их любви. Сколько раз она говорила об этом – не счесть. Андрон все равнодушнее реагировал на проявления искреннего чувства. Он устал притворяться. И не хочет ее обманывать. Но где найти слова, чтобы объяснить произошедшие с ним перемены? Андрону слабо верилось, что Маша сможет найти утешение в солидной материальной компенсации, но мысль об этом не покидала его.

Как трудно бороться со своими желаниями! Вот еще одно подтверждение тому, что дорога в ад вымощена благими намерениями. Но теперь уже ничего не поделать. Маша даже не предполагает, к чему привела ее забота о здоровье любимого. За долгие годы Андрон успел убедить ее в том, что другие женщины для него не существуют. Он всегда посмеивался над ее ревностью. А она периодически позволяла себе ее проявлять, чтобы в очередной раз услышать, что она – единственная.