Она грустно улыбнулась, вспоминая, как люди на вечере восприняли известие о ее отъезде. Они решили, что Клэр ждет ребенка!

Она нагнулась, чтобы снять туфли и немного размять затекшие ноги, и в этот момент вошел Росс и закрыл за собой дверь.

— Что, не спится в последнюю ночь на выжженной солнцем африканской земле? — спросил он с оттенком нежности в голосе.

Росс постоял минутку в нерешительности, потом подошел к Клэр и уселся рядом.

— Ты поставила меня в неловкое положение, — вдруг сказал он.

— Что ты хочешь этим сказать? — Клэр, как громом пораженная, уставилась на него.

— Клэр, ты разбудила во мне угрызения совести.

— Сожалею… — Но тут же она улыбнулась. — Росс, хватит об этом, в самом деле! Помнишь, о чем мы договорились в Англии? Когда время нашего союза подойдет к концу, мы расстанемся безо всяких сожалений.

— Я много чего помню, — сказал он с ухмылкой, вынул что-то из кармана смокинга и передал ей. Небольшая металлическая шкатулка, отделанная полудрагоценными камнями.

— Это мне? — удивилась Клэр, бережно поглаживая пальцами тонкую ручную работу.

Росс кивнул. Забрав шкатулку назад, он откинул крышку. Внутри, на красной бархатной подушечке, обнаружился золотой браслет. Он обернул его вокруг кисти Клэр и защелкнул замок.

— Тебе нравится? — Росс критически рассматривал браслет и то, как он лежал на руке Клэр.

— Да, Росс, очень. — Она взглянула на него. — Это твой прощальный подарок?

Он слегка нахмурился, а затем кивнул:

— Ты написала родным, когда им встречать тебя?

— Да. Тетя Летти и дядя Фред будут ждать меня в Саутгемптоне.

— Что ты скажешь им… о нас?

— Скажу правду, они должны меня понять.

— Они будут проклинать меня за эгоизм, Клэр. Но это самое меньшее, что я заслужил.

— Ты слишком серьезно все воспринимаешь. — Она нежно улыбнулась. — Я не думаю так о тебе. Через несколько месяцев моя жизнь в тропиках станет казаться сном. Мы можем больше никогда не увидеться. — При последних словах голос Клэр дрогнул.

Росс вдруг заговорил очень резко:

— Ты можешь представить нас через десяток лет? Я, такой, как я есть сейчас, плюс еще несколько заработанных в джунглях дурных качеств, и ты, цветущая, с хорошим мужем и оравой детишек? Кто это будет — Саймон или Картер?

— Саймон женится на девушке из Норвегии, — сказала Клэр, поправляя золотой браслет на запястье и пытаясь сдержать слезы.

— Так, значит, это будет Дон Картер?

— Почему бы не Дон? Он не хуже, чем твой выбор, если не лучше.

Росс ухватился за узел галстука и стянул его вниз. На его лице застыло каменное выражение, но глаза заблестели, а кадык нервно задергался.

— Спокойной ночи, Клэр. — Он поднялся. — Я провожу тебя завтра до корабля.

И он ушел. Клэр упала лицом в подушку и зарыдала. Никогда раньше она не чувствовала себя такой несчастной.

На следующее утро огромная толпа народа пришла ее проводить. Они устроились на палубе за столиками и заказали напитки. Матрос предупредил, что у них есть пятнадцать минут на то, чтобы проститься.

— Налей себе выпить, — сказал Росс. — Я пойду посмотрю на твою каюту.

Клэр решила пойти с ним. Он подхватил ее под локоть, и вдвоем они поднялись на следующую палубу. Каюта была рассчитана на двоих. Клэр поняла с первого взгляда, что он выложил за нее кругленькую сумму. Хотя и не номер люкс, но вполне шикарная для корабля, который с большой натяжкой можно было назвать круизным.

— Ну, мне нечего больше сказать, кроме — прощай, — тихо произнесла Клэр.

Чтобы не встречаться с ним взглядом, она принялась рассматривать каюту. На туалетном столике стояла огромная ваза с тропическими цветами, с массой цветов, очевидно не предусмотренных программой плавания.

— Спасибо за цветы, Росс. — Она улыбнулась. — И за то, что привез меня сюда. Ты был прекрасным компаньоном. Надеюсь, ты вскоре приобретешь собственную плантацию, как и хотел.

— Ради бога, заткнись! — грубо приказал он. — Ты доведешь меня до слез своими разговорами.