— Да-да, — кивнул старик. — А это плохо не только для черновиков. Для всех плохо. Когда я их прогнал, они сбились в огромную стаю. И такой стаей и вернутся. Эх. — Он вздохнул. — Что-то тут стало многолюдно в плане трупов. Пойду я отсюда.

Старик пополз к железной двери и, уткнувшись в нее лбом, чертыхнулся.

— Вечно забываю, — пробормотал он, нащупывая в кармане своего белого халата ключи. — Вы, молодые люди, поторопитесь. База Льва Чернова тут недалеко. Они занимают комплекс бункеров под бывшим штабом округа. Скоро тут будут.

Он нащупал дверной замок и, вставив в него ключ, открыл его. Затем толкнул дверь, обернулся и, уставившись на Николая своими слепыми глазами, снова показал безобразную улыбку и, кивая, проговорил:

— Ад уже здесь… Поторопитесь… Вам надо выжить. Надеюсь, вы его взорвете. Он очень мешает вселенскому разуму.

— Кого взорвем? Кто мешает? — недоумевающим тоном спросил Васнецов.

Старик заполз в темное помещение и оттуда донесся его голос:

— ХАРП, конечно, кто же еще.

И он захлопнул за собой дверь.

Нечасто посещающее Людоеда удивление застыло на его лице, когда он уставился на Васнецова.

— Что это за хрен? — спросил он.

Николай лишь пожал в ответ плечами.

В помещение вбежал один из освобожденных ими пленников.

— Вот вы где, — запыхавшись, проговорил он. — На перроне вроде чисто. Что тут?

— Ублюдки заперлись дальше в тоннеле, — ответил Людоед. — Боятся нос высунуть. Не пойму, как эти идиоты весь город столько времени в страхе держали. Или вы такие дурни, что не могли одолеть их?

— Ну что, выкурим их? — спросил боец, пропустив мимо ушей обидную фразу.

— Там рабы и женщины с ними. Погубим их. Да и сил у нас мало.

— Так неужели мы им женщин оставим и не освободим их?

— Сколько нас человек? — нахмурился Людоед. — И то половина раненых. Сами поляжем тут и их не спасем. Банда старшего Чернова сюда идет. Ловушка захлопнется, и все.

— Так что делать?

— Сейчас надо быстро уходить и поднимать весь город.

Над Екатеринбургом занялся мрачный серый рассвет. Десяток бронемашин и несколько танков в сопровождении сотен пеших черновиков тянулись к станции метро «Площадь 1905 года». Двигались они по бывшему проспекту Ленина от комплекса штаба округа.

— Весело, — совсем невесело пробормотал Людоед, глядя в бинокль. Они расположились на массивном холме, образованном развалинами здания городской администрации. — Так, Варяг. Всех раненых грузите на БАТы и валите в логово Демидова.

— А ты? — Яхонтов уставился на Илью.

— Я попробую связать их боем и немного задержать.

— Ты в своем уме?! Глянь, сколько их!

— Да вижу я, чего орешь. Гранатометы есть. Пару танков спалить точно успею.

— Один?!

— Ну если кто в подмогу останется, я не откажусь. Но ты с ранеными без вариантов уходишь и уводишь машины. Больше пилотов, способных водить самолет, я не знаю.

— Я тоже останусь, — заявил Николай.

Людоед взглянул на него и усмехнулся.

— В твоей дурости, блаженный, я не сомневался.

— Мы тоже останемся, — один за другим подали голос пленники, которых выпустили из клеток Васнецов и Крест.

— А кто группировки ваши поднимет? Кто клич по городу пустит?

Илья недовольно посмотрел на них. Он еще что-то хотел сказать, но в этот момент под его шинелью раздались треск и шипение. Людоед извлек из внутреннего кармана портативную рацию, которую получил от рейдеров в Аркаиме.

— Эй, Ахиллес, ты еще жив? — послышался голос.

— Жив, всем чертям назло. А с кем имею честь общаться?

— Не узнал, что ли? — зазвучал смех. — Это Дитрих.

— Дитрих? Не скажу, что рад тебя слышать. Как там ваши печенья? Как крыса поживает?

— Все издеваешься? Ты лучше скажи, это твои люди на развалинах администрации города прячутся?

— Если эта гора — развалины администрации города, то мои. А что?

— А я вас вижу, — засмеялся Дитрих.