– Я навещаю ее только раз в неделю, и то не каждую – больше не выдерживаю, – сказала она, делаясь все печальнее, и остаток пути до ее дома мы прошли молча.

Я пожелал ей спокойной ночи.

– Зайди ненадолго, выпьем чего-нибудь, – предложила она неловко, как бы осуждая себя. Я слегка устал от прогулки, в голове шумело от выпитого шампанского, и я согласился. Она набрала код на двери, чугунные ворота открылись, и я пропустил ее вперед себя.

– Какая ночь! – произнесла она с восхищением.

– Да уж.

– Хорошо бы Чарльз тоже мог всем этим насладиться, вот всегда так: что-то теряешь, что-то находишь.

– Да, жизнь есть жизнь.

– Что будешь пить?

– Что угодно, на твой вкус. – Пить мне совсем не хотелось.

– У Чарльза целая коллекция односолодового виски, но я совершенно ничего в этом не понимаю, хочешь попробовать?

– У вас в Теннесси, наверное, все пьют бурбон? – спросил я.

– Что?

– Я к тому, что виски-бурбон «Джек Дэниэлс» производят в Теннесси.

– А, ну да! У нас дома это не было принято и почти никогда не было спиртного. Отец, ну, завязывал с этим делом, ты понимаешь, поэтому… Ладно, в общем, как насчет виски?

– Согласен.

Если у нее не было привычки к выпивке, это могло объяснить ее веселое настроение из-за глотка шампанского. Но зачем вдруг ни с того ни с сего говорить об этом? Господи, а может, она просто хотела пооткровенничать? О чем еще ей хотелось бы поговорить? Может, о робком и застенчивом Чарльзе? Мне следовало быть очень, очень осторожным.

– Чего-нибудь добавить? Льда, воды? – спросила она.

– Нет, ничего не надо, спасибо.

Она поднесла мне стакан, невинно улыбнулась, счастливая.

Я занялся самобичеванием. Нет, непохоже, чтобы она жила в постоянном напряжении, в страхе после двойного убийства. Может, я все придумал. А этого делать не нужно, сначала необходимо собрать информацию, потом сопоставить полученные данные, а потом уже делать выводы. Я расслабился, вдохнул аромат виски. Торфяной. Сделал глоток: торфяной с легким оттенком водорослей, сладковато-резковатый. Или шотландский, с острова Айла, или английский, с острова Джура.

– Ну как? – спросила она.

Я заметил, что себе она наливать не стала.

– Неплохо, островной сорт, такое характерное торфяное послевкусие.

Она сняла с себя жемчуга и положила на буфет. Скинула туфли и присела в кожаное кресло рядом с диваном. Она была ослепительно красива. Тип красоты, какого не встретишь среди ирландок. Вся так и пышет здоровьем, солнцем, свежестью. Америка как она есть. Широкая улыбка, золото волос, стройные ноги. Теперь она стала даже еще привлекательнее, воспоминания о бедной матери как будто сделали ее ближе.

Она постукивала пальцами по кожаному подлокотнику кресла.

Я встал, налил ей стакан виски, мне хотелось посмотреть, станет она пить или нет.

Она понюхала и сделала большой глоток.

– Ах, Алекс, такой чудесный спектакль, Ирландия – это так романтично. Чарльз заезжал туда, когда путешествовал по миру.

– Да, он говорил мне, что бывал в Дублине.

– Да, конечно, он везде был. А я никогда не покидала Америки, если не считать Пуэрто-Рико, – сказала она с тоской и сожалением.

– А ты не считаешь Пуэрто-Рико, потому что это все еще часть Америки? – Я улыбнулся.

– Да, а разве нет? А что это, кстати? Это же не штат вроде?

– Это колония.

– Да нет, вряд ли, ты что, – удивилась она.

– Да, так и есть, – настаивал я.

– Нет, мне кажется, у нас нет колоний. – Она о чем-то задумалась.

– Есть, и Пуэрто-Рико – одна из них, доставшаяся еще от испанцев.

Она прикусила палец и посмотрела на меня:

– Знаешь, Алекс, когда мы впервые проводили опрос в Энглвуде, в тот вечер, когда был пожар, в первый раз, когда мы по-настоящему разговаривали, не считая собеседования, меня поразило то, что ты сказал.

– Полицейскому?

– Нет, той жуткой женщине. Ты говорил про афроамериканцев.

– Если честно, я не очень хорошо помню, что я тогда говорил.

– Ты сказал, что они придумали джаз, блюз, рок-н-ролл и сделали еще много чего.

– А, да, это я вычитал где-то наверняка, не такая уж оригинальная мысль.

– Да, но ясно же, что это было сказано с чувством. Ты веришь в это. То есть… ну, ты понимаешь, что я хочу сказать.

– Думаю, что нет. – Я засмеялся и посмотрел на ее скрещенные ноги, на ее руку, придерживающую платье.