Ярость и боль смешались у нее в груди. Пять лет назад его отказ ранил ее гордость, разбил ей сердце. А когда она пришла к нему, Рашад не проявил к ней жалости. Он отнесся к ней как к грязи под своими ногами! А теперь, пять лет спустя, предложил ей расплатиться за долги телом. И ради благополучия семьи Тильда согласилась на такое унижение!

А когда Рашад попросил ее о помощи, она поддержала его. О, она ни в чем не отказывала мужу! Как она могла быть такой наивной? Такой послушной?

В порыве злости Тильда сняла платье, смыла макияж и переоделась в свежее белье, хлопковые брюки и топ, выбранные из собственной одежды, а не из того дорогущего гардероба, который купил для нее Рашад.

Тильда решила немедленно уйти от мужа и вернуться к маме. А Рашад пусть идет ко всем чертям! Вместе со своими нарядами и драгоценностями. Девушка оставила кольцо на прикроватном столике. Лучше путешествовать налегке. И без глупых напоминаний о возможном счастье.

Девушка собрала волосы в хвост, надела куртку и проверила паспорт. Она вырвала из блокнота страничку и оставила Рашаду записку, положив ее поверх документа на кровать. Тильда написала: «Как ты мог поверить в такую чудовищную ложь?! Я никогда не вернусь. И требую развода».

И только подойдя к выходу, девушка вспомнила о телохранителях и заметила, что они следуют за ней по пятам. А Тильда надеялась незаметно выскользнуть из дворца!

— Хотите вызвать машину, ваше королевское высочество? — поклонившись, поинтересовался Мусраф, единственный из команды охраны говоривший по-английски.

— Да, спасибо. Я собираюсь в аэропорт.

Тильда старалась говорить так, будто ехать в аэропорт посреди первой брачной ночи совершенно нормальное явление.

Через минуту у входа стоял лимузин. Усадив хозяйку, Мусраф поинтересовался, во сколько у нее самолет.

— Я лечу в Лондон, но еще не знаю во сколько, — уклончиво ответила Тильда.

Однако, прибыв в аэропорт, Тильда поняла, что для нее уже все организовано. Ее тут же проводили в комнату отдыха, а через два часа Тильда уже взошла на борт частного королевского лайнера. То, что она сбежала, когда свадьба еще была в самом разгаре, могло доставить Рашаду немало неприятностей. Тильде вовсе не хотелось этого, поэтому она сказала Мусрафу, чтобы тот передал мужу, что ее маме стало нехорошо и именно по этой причине ей и пришлось так поспешно уехать.

На рассвете лайнер приземлился в Англии. Тильда поспала несколько часов в самолете, но все равно чувствовала себя совершенно разбитой. Телохранители не отставали от нее ни на шаг. Пока Тильда думала, как повежливее отослать их, зазвонил ее мобильник.

— Это Рашад, — раздалось в трубке, как только Тильда ответила. — Увидимся в моем загородном доме через час.

— Хочешь сказать, ты тоже в Лондоне? Но это невозможно!

— Через час…

— Я еду к маме.

— Долго тебя задерживать не буду, — настаивал Рашад.

— Я не…

— Если ты не приедешь сама, я приеду за тобой в Оксфорд. Ты моя жена.

Тильда вся горела, когда положила телефон обратно в сумочку. Наверное, Рашад вылетел из Бахара сразу же после нее. Его жена? Дудки! Наложница — вот что подходит гораздо больше.

Тильда стиснула зубы. Если Рашад хочет скандала, он его получит! Ей нечего стыдиться. Не надо ей было вообще встречаться с Рашадом. Но теперь ему не удастся манипулировать ею. Он и так достаточно принес ей горя.

Рашад вошел в столовую загородного дома, где шесть недель назад изложил перед Тильдой условия их будущих взаимоотношений.

Она стояла у окна. Сердце невольно замерло у нее в груди. Ей не хотелось замечать, насколько он красив в шикарном черном костюме.

— Ты копалась у меня в кейсе, чтобы достать папку, — заявил Рашад с порога.

— Но я очень довольна, что наконец-то увидела твои якобы доказательства моей измены.

— Это не оправдание того, что ты ушла.

— Не ушла, а сбежала от тебя, Рашад! — Тильда вскинула голову. — Что ты подумал, когда все твои обвинения оказались неправдой? Ты просто отправился в душ.

Рашад сказал какую-то фразу по-арабски. Кажется, ругательство.

— Я был в шоке… расстроен…

— С каких пор ты умеешь расстраиваться? Я видела тебя злым, холодным, насмешливым, молчаливым. Но никогда — расстроенным. Даже не подозревала, что ты способен на эмоции!

— С ранних лет я научился не показывать своих мыслей и чувств. У меня никогда не было шанса демонстрировать свои эмоции, как это делаешь ты. Но я был расстроен. Как ты можешь сомневаться в этом? Ложь разрушила все то, что у нас было пять лет назад.