Шрифт:
– Идем, – сказал он. – Снаружи поговорим.
– Я не брошу Джонни!
Старуха вновь взмахнула руками, что-то сердито проворчав.
– Идем, – настойчиво повторил Нолан. – Не усложняй ситуации.
С дрожащими в глазах слезами Сюзи двинулась за ним.
– Что происходит? – резко спросила она, как только они отошли на несколько шагов.
– Джонни здесь будет в полной безопасности. А нам пора возвращаться.
Сюзи яростно покачала головой.
– Ни за что! Я не оставлю здесь сына!
Ее грудь взволнованно вздымалась, истерика была близка. Сюзи уже начало казаться, что она больше никогда не увидит своего ребенка.
Доул взял ее за плечи и легонько тряхнул.
– Послушай меня внимательно. Стервятник скоро явится. В моем доме держать малыша опасно, а здесь он затеряется среди таких же темноволосых ребятишек. К тому же Стервятнику никогда не придет в голову, что Джонни нашел убежище среди его сородичей. Уверяю тебя, он не станет искать сына в индейской деревушке. Даже если предположить невероятное – что ему каким-то образом станет известно о местопребывании Джонни, – он еще должен будет найти сюда путь. Но и потом проникнуть в деревню незамеченным Стервятник не сможет. Видишь, – широким жестом указал он на скудно освещенные луной склоны гор, – селение находится словно в гигантской чаше, на берегу горной речки. Подступы к нему легко просматриваются со всех сторон. Уверяю, малыш будет здесь в полной безопасности.
Нижняя губа Сюзи задрожала, по щеке скатилась первая слезинка. Прерывисто вздохнув, она оглянулась на вход в вигвам. Долго боровшийся с собой Нолан не выдержал и обнял ее, несмотря на всю неуместность подобного поступка.
– Мы прежде никогда не разлучались, – всхлипнула Сюзи, прижавшись щекой к его груди. – Я не могу… не могу…
Доул погладил ее по шелковистым волосам, затем скользнул рукой на талию. Помедлив несколько мгновений, он нежно поцеловал Сюзи сначала в висок, потом в щеку возле уха.
– Не плачь. Обещаю, с Джонни ничего не случится. Мануок будет стоять за него насмерть.
Сюзи подняла голову, стараясь встретиться с Ноланом взглядом.
– А если мы не сможем вернуться за Джонни? Что тогда?
Доул стиснул зубы. В его голове пронеслась вереница тревожных мыслей.
– Ты вернешься, – наконец хрипло, но уверенно произнес он. – Это моя схватка.
Сюзи пристально посмотрела ему в глаза.
– Обещаешь?
– Клянусь.
Она утерла слезы тыльной стороной ладони.
– Ладно. Я лишь поцелую Джонни на прощание.
– Только не буди его. Когда он проснется, рядом с ним будет Мануок.
– Да, мисс, – подтвердил в тот же миг беззвучно возникший из темноты индеец.
Сюзи поежилась. Все это выглядело нереально. Сама деревня, населяющие ее люди, темнеющий на расстоянии нескольких шагов вигвам…
– Поспеши, – негромко произнес Нолан. – Нам пора возвращаться. Стервятник может появиться уже утром.
Джонни по-прежнему крепко спал. Опустившись перед ним на колени, Сюзи легонько поцеловала его упругую щечку. Затем убрала шелковистые волосики со лба и прошептала:
– Я люблю тебя, сынок. И скоро вернусь. Обещаю…
Она поцеловала Джонни еще раз, потом встала, кивнула сидящей в некотором отдалении матери Мануока и вышла не оглядываясь.
Когда со Стервятником будет покончено, она вернется.
– Пора идти, – сказал Нолан, дав последние наставления Мануоку. Он взял Сюзи за руку и повел в горы.
8
– Придется идти быстро, надвигается гроза.
Вот и оставил бы меня в деревне, мрачно подумала Сюзи. Больше всего ей хотелось вернуться и вновь обнять сынишку. Она взглянула на небо и подумала, что Нолан прав. На луну надвигалась темная масса облаков. Да и ветер усилился. Но не это беспокоило сейчас Сюзи.
Как я смогла оставить Джонни? – вертелось в ее мозгу. Малыш проснется, увидит, что меня нет, начнет плакать…
– Скорее, скорее, – торопил ее Доул.
Они уже добрались до вершины перевала и начали спуск. Занятая своими мыслями, Сюзи даже не заметила, что они успели преодолеть такое большое расстояние.
Нолан шел позади нее. Она ощущала его присутствие, хотя двигался он бесшумно, скорее как зверь, а не человек. Образ сильного мужского тела невольно возник в мозгу Сюзи, и ей пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать неуместные фантазии.
Чувства, навеваемые близким присутствием Нолана, смущали ее – страх и желание, доверие и опасение. Разве можно пылать страстью к человеку, которого боишься?