— Но вы не пошли по его стопам, — констатировала заинтересованная Энн.

Он взглянул на нее и почувствовал, как слова застревают у него в горле, а мысли разбегаются. Какие удивительные глаза у нее — золотисто-карие, ясные, наполненные теплом и светом. Эта девушка создана для радости и любви, какая жалость, что ей уже пришлось потерять близкого человека. Несмотря на ее несколько отчужденную манеру держаться, в этих глазах он читал искренний интерес.

Она была одета в брюки и свитер светло-лилового цвета, который был ей не очень к лицу. Она казалась в нем слишком бледной. И все равно Ричард с нежностью смотрел на этот свитер, словно он был частицей ее самой.

— Я некоторое время работал в отцовской фирме, — сказал он, — но год назад окончательно понял, что это не мое дело. И ушел. Тут как раз познакомился с мистером Кэрри, и он предложил мне заняться делами в его агентстве, которое существовало чисто формально. Наверное, это может показаться смешным и несерьезным.

— Нисколько! — убежденно воскликнула Энн, откидывая со лба прядь волос. — Человек должен заниматься тем, чем ему нравится. Папа говорил, что это долг перед самим собой.

— Но с другой стороны — не эгоизм ли это? По крайней мере, так считают некоторые близкие мне люди, да и сам я не перестаю задавать себе этот вопрос. Моя мать... — Он запнулся. — Конечно, она была недовольна, но ее можно понять.

— Но вы все равно поступили по-своему.

— Да. Был человек, который поддержал меня в этом.

Когда-нибудь он, возможно, расскажет мне об этом подробнее, неожиданно подумала Энн. Впрочем, может быть, мы больше никогда не увидимся. При этой мысли ей стало холодно.

— Можно мне тоже угостить Глостера? — спросил Ричард. — У меня для него есть вкусный кусочек.

— Можно. Возьми, Глостер.

Они оба с удовольствием смотрели, как песик, сперва настороженно принюхавшись, взял из пальцев Ричарда кусок пиццы. Энн смотрела на черные волосы Ричарда, причесанные на пробор. Они у него мягкие и чуть-чуть вьются. Неловкость ее покинула, и она чувствовала себя свободно и легко. Она разговаривала с этим человеком так, словно знала его уже давно.

— А можно спросить, чем занимаетесь вы? — полюбопытствовал он, вытерев руки салфеткой.

— Последнее время я занималась тем, что подыскивала работу. В моем случае речь идет только о средстве к существованию, у меня нет ни призвания, ни талантов, — вздохнула Энн.

— А раньше вы работали где-нибудь?

— Я каждый год ездила на раскопки вместе с отцом. Но у меня нет специального образования. Я помогала бы отцу, даже если бы он работал машинистом на железной дороге, а теперь, когда он... — Энн проглотила слово, которое никак не могла применить по отношению к отцу. — Приходится думать о том, чтобы самой зарабатывать на жизнь.

— А кем вы хотели быть в детстве? — спросил он, внимательно глядя на нее.

— Представьте себе, мне никогда не хотелось стать выдающейся и совершать что-то необыкновенное. И о профессии я никогда особенно не думала. Любила читать, помогать миссис Босуорт — это моя няня — печь пирожки, гулять с собакой. Должно быть, я просто лентяйка.

Еще Энн представляла себе, как живет с добрым и любящим мужем в домике, увитом плющом, и у них много детей. Но разве можно рассказать незнакомому человеку, как она мечтала о таком обывательском счастье? Да он ее засмеет. Но этот домик она до сих пор отчетливо видела в своем воображении: он был построен из светло-желтого камня, на котором играли солнечные блики, крыша у него покрыта соломой, вокруг раскинулась изумрудная лужайка, по которой бежит искристый ручеек. Довольно, Энн, ты просто никак не выберешься из детского возраста...

Его синие глаза смотрели на нее не отрываясь, в их глубине разгорался огонек. Некоторое время они молча глядели друг на друга. Потом Энн снова уставилась в свою тарелку.

— Здесь и в самом деле очень вкусная пицца, мистер Хоуп.

— Зовите меня, пожалуйста, Ричардом.

— Если хотите.

Официант принес кофе. Он показался Энн восхитительным, такого она не пила даже на Востоке.

— И все-таки такую работу, как ваша, не назовешь скучной, — сказала она с легким вздохом.

— Если вас в самом деле интересует работа такого детективного агентства, как наше, я буду рад, если вы придете и проведете хотя бы день в нашей конторе. Но романтики у нас маловато. Сейчас детективы прорабатывают финансовую и бухгалтерскую отчетность, составляют справочники о финансовых показателях банкиров и их клиентов, — сказал Ричард и сам поразился, что осмелился предложить ей такое.

— Я бы очень этого хотела! Но как ваш мистер Кэрри? Он не станет возражать?

— Старик обрадуется новому лицу, хотя сам он заходит в контору только на час-другой.

— Но я не хотела бы просто сидеть сложа руки целый день. Может быть, я могла бы выполнить у вас какую-нибудь работу?

— Если вы в самом деле такой ангел, то можете помочь мистеру Кэрри разобрать его бумаги, он сам никак не разложит их в нужном порядке и поэтому не сдает в машинописное бюро. Может быть, придется внести в компьютер данные о новом клиенте, ответить на телефонные звонки.

Если такие будут, добавил он мысленно. Очень интересные занятия он предлагает девушке, занимавшейся увлекательной работой на раскопках исторических древностей! Сейчас она передумает. Он с волнением поднял на нее глаза и увидел, что она глядит на него с определенным интересом.