— Хотелось бы. Но я не настаиваю. Раз он продолжает заниматься с тобой, могу сделать вывод, что результатами он доволен. Вы с ним добрались до теории Видения?

— Ну потихоньку. Честно говоря, он больше упирает на тренировки по фехтованию.

— Да, это естественно. Это и самому господину Лонаграну, наверное, интереснее. И как?

— Здорово…

— Что ж, я думаю… — Аглае отставил чашечку. — Ладно, поторопись. Я буду в машине. А где ждёт наша охрана, господин Санджиф?

— Я отправил их сидеть в холле. Возьмёте к себе в машину одного.

— Благодарю. Воспользуюсь, — и вышел из столовой, кивнув Всеславу, который как раз туда входил.

Мастер, оценивающе поглядев по сторонам, словно бы убеждаясь, что здесь не присутствует ни один ученик из тех, кому запрещено было покидать школу в этот день, направился прямиком к Илье. Тот лишь мысленно закатил глаза — опека окружающих становилась ему поперёк горла, как рыбья кость.

— Так, надеюсь на твой здравый смысл, — произнес Всеслав, слегка наклоняясь. — Никаких побегов от охраны и куратора.

— Я ещё с ума не сошёл.

— Надеюсь, — и бросил подозревающий взгляд, который изрядно задел юношу, уже вполне искренне забывшего о своих приключениях, зато помнившего, как благоразумно он повёл себя в последний раз. — И в школе чтоб был не позже полуночи. Вас это тоже касается, сударь, — взгляд в сторону Санджифа.

Сын лорда кивнул и переставил грязную чашку на поднос.

— Идём?

— Ага. — Илья увернулся от Всеслава и, довольный, что на этот раз хотя бы от мастерского надзора он свободен, помчался за курткой.

Как и предсказывал Аглае, девушек пришлось ждать, хоть и не слишком долго. Маша уселась в машину Санджифа, а Мирним в серенькой скромной шубке, ёжась от холода (здесь защита уже не действовала, и подъездной путь заметало снегом), торопливо забралась на заднее сиденье автомобиля Агласа. На переднее, рядом с куратором, уселся один из телохранителей. Малоподвижностью своего лица и скудостью жестикуляции он напоминал манекен, снабжённый механизмом для движения.

— Честно сказать, я совсем не выспалась, — пробормотала девушка, положила голову ему на плечо и задремала. От неё исходил легкий приятный цветочный аромат. Может быть, поэтому он обратил внимание на то, как аккуратно причёсана её голова и как опасливо она опирается об него лбом — чтоб не попортить причёску.

Илье и самому хотелось вздремнуть, он запрокинул голову, но из-за того, что на плечо давила изрядная тяжесть, задремать не удавалось. Правда, посреди дороги Аглае приоткрыл окно, и ворвавшийся в салон студёный ветер взбодрил даже лучше, чем порция хорошего кофе. Мирним же только недовольно поёжилась и спрятала щеку в воротник.

— И куда мы сначала? — спросил Илья, чтоб хоть чем-то занять путь.

— Я думал, вы с другом всё уже решили.

— Да, но я не в курсе, что вы сами на этот счёт думаете.

— Да, логично, — усмехнулся Аглае и включил поворотник. — Я согласен с твоим другом, сперва можно посетить театр масок. Их представления стоят того. Они не на детей рассчитаны, а на взрослых, так что не волнуйся, будет интересно.

— А о чём представление?

— О чём же оно может быть в такой день? Об императоре, конечно, и его свержении. Какой-нибудь из моментов истории того периода. Актёры этого театра масок славятся своими постановочными боями.

— Так там будут бои? — оживился Илья, уже смирившийся с тем, что из вежливости придётся смотреть какую-нибудь нудную мутотень.

— Да. Поединки наверняка будут разыгрывать. Они всегда их разыгрывают… — Куратор вырулил на узкую пригородную улочку. Несмотря на раннее время, машин вокруг было уже довольно много — тут любой бы догадался, что в городе планируется какое-то торжество. — А потом спокойно погуляем по ярмарке. В день Освобождения она всегда затевается в крытых павильонах — собственно, почему там не протолкнуться днём.

— Меньше места, чем на улицах?

— Именно.

Автомобиль въехал в город. Расцвеченный мириадами огней, половина из которых была магическими, живыми, неотличимо похожими на настоящее пламя, только безопасное для строений и людей, Уинхалл поразил воображение юноши. Рядом с его убранством обычное, хоть и космически дорогое украшение Петербурга под Новый год показалось бы убогим и безвкусным. Можно было лишь поражаться тому, с какой выдумкой художники оформляли город при помощи гирлянд и лент магического пламени: подвижного, дрожащего, зачастую разноцветного и даже звучащего, как настоящее.

Февраль в Оборотном мире не радовал длиной светового дня, светлые часы, по сути, начинали прибывать только в марте. Тёмного времени суток было больше половины, и именно поэтому украшение города магическим пламенем, оформленным и в арки, и в великолепные вихри на площадях и в кронах деревьев, и в кромки на зданиях в деловом центре, производило потрясающее впечатление. Илья чуть шею себе не свернул в стремлении разглядеть всё и сразу. Потревоженная его ёрзаньем Мирним сперва недовольно заворочалась, но потом, глянув в окно, напрочь позабыла о сне. Похоже, такими зрелищами жизнь её раньше не баловала.