Вещица была довольно-таки увесиста, тонкой работы, где каждая черточка имела свой смысл и своё назначение, да к тому же была аккуратно отделана и заглажена. Никаких оттисков или проб — гладкий металл, только языки пламени, из которых состоял символ абсолютной удачи, словно бы намекали на какое-то отношение этого предмета к императорскому дому Рестер. В петельку была продета цепочка изысканного плетения, подвижная и, несмотря на прошедшие столетия, свободная от чёрного налета. Значит, не серебро. Значит, либо золото, сплавленное с чем-то, либо платина.

— Осторожнее! — предостерег Санджиф, заметив, чем занят друг.

Илья понял, что имеется в виду, но, прислушавшись к себе, возразил:

— Мне не кажется, что эта штука чем-то может быть опасна.

— Тебе может казаться, но реальность не всегда такова, как нам кажется. Потому и говорю — осторожнее.

— Я слышал. Но уверен, что никаких неприятных сюрпризов тут нет.

Как ты можешь быть уверен? Такую уверенность не приобретёшь прежде, чем покажешь вещь специалисту. Действительно хорошему специалисту своего дела.

— Какая у нас есть возможность показать артефакт специалисту и не лишиться его, если он действительно так хорош и уникален, как мы предполагаем? — рассудительно возразил Илья. — Я уверен что всё в порядке. Незачем волноваться.

И он накинул цепочку на шею, аккуратно спрятал находку под одеждой. Металл сперва холодил кожу, но потом ощущение его пропало, словно на шее, собственно, и не было ничего. В глубине души он всё-таки опасался того, что может произойти сейчас, но ничего особенного не произошло. Собственно, всё выглядело так, словно юноша накинул на шею цепочку обычного ювелирного изделия без каких-либо чародейских изысков.

— Ну смотри сам, — с оттенком неодобрения произнёс сын лорда.

— Да. — Аурис помолчал, глядя в окно на проносящиеся мимо кусты и деревья. — Но давай договоримся — если ты внезапно заметишь в моём поведении какие-нибудь неприятные странности или что-то другое со мной начнёт происходить… Что-то по-настоящему настораживающее… Тогда ты сообщишь в подробностях всё, что произошло, кому-нибудь из магов или мастеру. Или моему куратору. Хорошо?

— Да, конечно, — помолчав, отозвался Санджиф.

Глава 7

А на вилле, как оказалось, уже поднималась суматоха. У распахнутых ворот криво встал роскошный черный автомобиль, и по тому, как поёжился Санджиф, Илья понял — это, похоже, машина самого лорда. Абло Динн-Бегу, судя по всему, тоже стало не по себе, однако он решительно вылез из машины и махнул рукой охране, уставившейся на него с подозрением.

— Эй, а нельзя ли кого-нибудь старшего?

— Что тебе надо? — спросил, приближаясь, офицер в мундире цветов Даро. — Кто такой?

— Я — просто гладиатор. Но мне тут ребята попались по дороге смутно знакомые, ваши же вроде? Один из них, насколько я помню по прошлому году, лорда.

Санджиф потеснил Машу и выбрался наружу, величественно кивнул офицеру.

— Добрый вечер.

— Что произошло, ваша милость? — нахмурился тот — Куда вы пропали?

— Что там происходит, Вайденар? — прозвучал голос лорда, а потом и сам он появился в воротах. Окинул сына взглядом, пожевал губами. Илья ждал выражения облегчения на его лице, но не дождался — ни один мускул не дрогнул, и даже выражение лица, кажется, не изменилось. Впрочем, может, он просто не увидел этого, потому что ждал намного — большего. — Где ты был?

Мы намеревались всего лишь прогуляться немного. Но заблудились.

— Как ты умудрился заблудиться в здешних окрестностях?

— Не в здешних. Мы перешли по порталу в Сармер.

— Зачем? — Лорд слегка сузил глаза. — Как понимаю, ты хотел показать, что способен уйти от охраны. Я прав?

— Я бы не сказал так. — Санджиф держался, несмотря на то что взгляд отца давил всё сильнее.

В который раз Илья восхитился другом, и уже во второй раз — без всяких оговорок. В его лице и позе была толика раскаяния, но куда больше — чувства собственного достоинства и уверенности в собственном праве поступать именно так, как он поступает Подобное умение держаться в сложной ситуации нельзя было на сто процентов воспитать — какую-то долю этого дара надо было получить в наследство.

— А как бы ты сказал?

— Положим, я не совсем прав, что отлучился без вашего позволения, но присутствие охраны воспитывает привычку полагать, что можно всё, что тебе не помешают сделать. Я и мои друзья не планировали отсутствовать так долго и не думали, что побеспокоим вас.

— Что ж, отдаю должное твоей самостоятельности. Возможно, твоё поведение говорит о большем, чем могло бы сказать послушание. Но теперь охрана будет следить за тобой бдительнее, — и внимательно посмотрел на офицера. Тот хмурился. Можно было не сомневаться, что досталось ему очень крепко, а теперь достанется и рядовым охранникам.