— Ну хорошо. Но я не ошибаюсь насчет Луизы! У нее был роман. Томми знал, что она изменяет ему, но не знал с кем. Он мне писал об этом еще много месяцев назад.

— Она просила развода? Он отказал?

— Нет, она все скрывала. Томми просто знал об этом, вот и все.

Я покачал головой.

— Тогда ей не было никакого смысла его убивать. Вряд ли она должна была унаследовать миллион долларов после его смерти. Если она хотела расстаться с Томми, она могла просто собрать вещи и уйти.

— Могут быть обстоятельства, о которых мы не знаем.

— Именно об этом я и говорю,— сказал я.— Могут быть какие угодно обстоятельства, о которых ты не знаешь, и пока ты не выяснишь, что это за обстоятельства, ты ничего не можешь утверждать. И разумеется, ты не должна во всеуслышание обвинять кого-либо в убийстве.

— Тогда почему она исчезла? — требовательно спросила она.

— Откуда я знаю? Этому может быть множество объяснений. Вполне возможно, что она придет на панихиду сегодня вечером, и ты сможешь ее спросить.

— Как же, придет.

— Может, нет, а может, и да. Откуда ты знаешь?

— Если она явится,— объявила Эбби,— я принесу тебе свои извинения.

— Ты уже сейчас можешь принести мне свои извинения,— заметил я.

— Я уже просила прощения. И делала это совершенно искренне.

Мой локоть опирался на спинку сиденья. Эбби опять наклонилась вперед и положила ладонь на мою руку.

— Ты не поможешь мне? Я осталась совсем одна, Чет, у меня никого нет теперь, когда умер Томми.

Я взглянул на нее. Мне трудно было ей верить. Такая хорошенькая девушка с большими голубыми глазами, гладкой кожей и густыми белокурыми волосами, да еще так дорого одетая, вряд ли могла быть совсем одна в этом мире. Я спросил:

— У тебя нет никого там, в Лас-Вегасе?

Она пожала плечами.

— Так, знакомые. Никого, кто был бы мне по-настоящему близок.

— А я, выходит, тебе по-настоящему близок?

Она сняла ладонь с моей руки и откинулась назад.

— Нет,— ответила она, глядя в окно.— Нет никого, я уже сказала.

— Откровенно говоря,— объяснил я,— я не хочу впутываться ни в какие дела, связанные с убийством, да и тебе не советую.

— Я это делаю ради Томми.— Она снова смотрела на меня.— Потому что он был моим единственным братом. И потому, что я была его единственным родным человеком.

— О'кей,— кивнул я.— Я тебя понял. Но с этого момента тебе придется вести дела иначе.

— Я постараюсь,— пообещала она.

Я наконец решился.

— Вот что я скажу тебе, Эбби. Я хочу знать, как мне получить мои деньги, ты хочешь знать, кто убил твоего брата. Наши интересы, возможно, в чем-то совпадают, так что я согласен помогать тебе какое-то время. До тех пор, пока либо ты выяснишь, что тебе нужно, либо я. Договорились?

— Конечно! — Она улыбнулась сияющей улыбкой и протянула мне руку. Я ее пожал и почувствовал, что она прохладная, гладкая и очень нежная.— Спасибо, Чет.

— Я пока еще ничего не сделал,— ответил я.— Можно, я внесу предложение?

— Буду очень рада.

— Отправляйся на панихиду. Оставайся там от начала до конца. Постарайся разглядеть каждого, кто придет, и выяснить, кто он. Если появится жена Томми, спроси ее, где она была. Если появится кто-нибудь из тех, на кого Томми работал, спроси, где я могу получить мои деньги. Во сколько заканчивается панихида?

— В девять.

— О'кей. Я по средам играю в покер в одном месте. В девять я буду там. Я дам тебе телефон, и ты можешь…

— А мне там нельзя поиграть?

Удивленный, я ответил:

— Ну, несколько раз у нас девушки играли.

— Я не такая, как те девушки,— спокойно сказала она.— Я обещаю, что буду играть хорошо.

— Надеюсь, не слишком хорошо,— усмехнулся я.

— Увидим.— Она пожала плечами.— Так, значит, твои друзья не будут возражать против меня?

— Они не будут,— пообещал я.— Приходи прямо туда. Манхэттен, Восемьдесят первая Восточная улица, тридцать восемь. Между Парк и Мэдисон. Хозяина квартиры зовут Джерри Аллен.

— Я приеду около половины десятого.

— Прекрасно. Куда ты сейчас?

— Назад, в квартиру Томми,— ответила она.

— О'кей. Но я включу счетчик, а то еще легавый остановит.

— Конечно,— сказала она.— У меня есть деньги.

— Отлично. Ты уже должна мне шесть сорок пять за поездку сюда.

Я завел двигатель, включил счетчик, проехал на Рокэвэй и свернул налево, на кольцевую.

— Я рада, что мы вместе, Чет.

— Только до тех пор, пока я не получу свои деньги,— напомнил я.— Конечно, я не хочу поступать не по-джентльменски, но это и вправду не мое дело — гоняться за убийцами.