Я осторожно вставил ключ в замочную скважину и повернул его. Потом тихонько нажав ручку, я чуть приоткрыл дверь.

Теперь Верин голос был слышен совершенно отчетливо. Моей первой реакцией на это была радость. Она говорила по телефону. Не знаю почему, но всегда можно догадаться, что человек говорит по телефону.

Но радость моя исчезла. Вместо нее меня чуть не хватил удар. Потому что я услышат, как она говорила:

— Он мне ничего не сказал, но, по-моему, он пошел к вам на Динамарка.

Она засмеялась воркующим смешком.

— О, он буквально бесится. Он зол на вас за то, что вы убили Снуд. Но не волнуйтесь. Все будет о'кей. Во всяком случае он доверяет мне. Он едет в Новый Орлеан и берет меня с собой…

Пауза. Она слушает, что ей говорит на другом конце провода Холлидей. Я слышал, как колотилось мое сердце. Не знаю, как мне удалось сдержать себя и не ворваться в квартиру, чтобы застать ее на месте преступления.

— О'кей. Значит, обо всем договорились. До свидания, мистер Холлидей.

Она произнесла это имя с иронической торжественностью и захихикала.

Она положила трубку. Я слышал щелчок рычага.

Это был кульминационный момент сегодняшнего тяжелого дня заговоров и контрзаговоров.

Обнаружить, что Вера так чудовищно обманула меня, значит потерять все на свете. Я верил ей, она нравилась мне. Я почти влюбился в нее. Это, конечно, ужасно. Но еще более ужасно то, что она узнала теперь адрес мистера Бранда в Новом Орлеане. Поскольку я потерял детективный роман, моим преимуществом перед Холлидеем был адрес в Новом Орлеане.

Но, рассказав все Вере, я тем самым рассказал о нем Холлидею.

Теперь все зависит от того, как мне вести себя в ближайшие несколько минут. Я стоял у приоткрытой двери и думал. Конечно, мне остается только одно. Я отлично понимаю это. Мое преимущество заключается в том, что Вере неизвестно о том, что я узнал, что она является помощницей Холлидея. Если я потеряю это преимущество, значит, я проиграл.

Очень трудно будет держаться с ней так же, как было до сих пор. Я с радостью вцепился бы сейчас в ее гладкую белую шею и задушил ее.

Но все же надо приложить все усилия, чтобы она ничего не заметила.

Я на цыпочках немного спустился по лестнице и подождал минуты три. Затем, громко стуча ногами, вернулся к двери, вставил ключ и вошел в холл.

Из гостиной послышался голос Веры:

— Питер, это вы?

— Я.

Я вошел в гостиную. Она сидела на кушетке, курила сигарету, спокойная как статуя. При виде меня она встала. На лице — беспокойство, во всяком случае она пыталась изобразить его.

— Куда вы ушли? Я так испугалась. Куда вы ушли и почему не сказали?

Хотя во мне клокотала злоба, я все же смог держаться совершенно спокойно. Оказывается, это гораздо легче, чем я предполагал.

— Я ходил к Холлидею.

— Холлидею? Подвергались такой опасности? Вы пошли один?

— Его не было.

— Ушел куда-нибудь?

— Удрал. Там теперь новый жилец.

Губы растянулись в сочувственной, понимающей улыбке.

— О, бедняжка Питер. Вы совсем с ума сошли. Вы что, хотели драться с ним? Отомстить за Лену Снуд? Вам плохо сейчас?

— Конечно, плохо.

— Успокойтесь. Только держитесь подальше от опасности теперь, когда мы собираемся поехать в Новый Орлеан.

— Да, пожалуй, надо поостеречься. Заказали билет на самолет?

— Я как раз только что говорила по телефону перед тем, как вы пришли. Сначала я никак не могла дозвониться. Все занято, занято. Но теперь все о'кей. Я и ваш маршрут изменила. Сказала, что вы сделаете остановку в Новом Орлеане.

Она все предусмотрела. И потому, что был один миллионный шанс, что я могу услышать, как она разговаривала по телефону, она заранее придумала объяснение, которое должно было вполне удовлетворить меня.

— Отлично, — сказал я. — Как насчет того, чтобы выпить?

Она покачала головой.

— Лучше я пойду. Уже поздно. А мы так рано уезжаем завтра. Еще надо уложить вещи.

Она знала, где находится Холлидей. Вероятно, у них назначено свидание. Вот почему она уходит. Я подумал: а не проследить ли мне за ней? Но как? У нее машина. В такой поздний час вряд ли найдешь такси на тихой безлюдной калле Лондрс. Пока я проищу такси, ее и след простынет.

Тогда что же делать? Постараться задержать ее здесь на всю ночь? Конечно, можно было бы разыграть любовную сцену, но, пожалуй, это не пойдет. Совершенно очевидно, раз она едет в Новый Орлеан, ей надо уложить чемодан. Я тоже еще не подготовил чемодан. Если я сейчас, не собрав вещи, пойду к ней, чтобы провести у нее ночь, это может показаться ей подозрительным.