— Да, не агрессивные, — она вызывающе скрестила руки на груди, — но если они узнают о тебе, то допекут меня нравоучениями, а у меня совсем нет желания их выслушивать.

Джейк смотрел на ее бледное лицо и темно-лиловые круги под глазами. Его подмывало схватить Сару за плечи и вытрясти из нее всю правду. Он хотел знать, как случилось, что она чуть не потеряла ребенка, но его многолетний опыт допросов подсказывал ему прикусить язык до лучших времен.

— Может, ты хотя бы поешь что-нибудь? — спросил он участливо.

— Я перекушу по дороге.

— Тогда я поеду с тобой. У меня еще будет время найти, где остановиться, — добавил Джейк, предвидя ее возражения, — а сейчас я хочу есть.

Несколько минут спустя маленький темно-зеленый автомобиль Джейка с откидным верхом лихо вырулил с дорожки перед домом Сары и понесся по шоссе на северо-запад, в горные ущелья. На выезде из городка они остановились перед продуктовым магазинчиком и закупили все необходимое для пикника.

Пока Сара и Джейк катали тележку с продуктами по скрипучему дощатому полу магазина, выяснилось, что у них есть еще одно общее пристрастие — им обоим нравится клубничная газировка.

Для такого старомодного магазина выбор тут был на удивление современен. Помимо упаковки из шести больших холодных бутылок с водой, они взяли пачку содового печенья, большую гроздь крупного красного винограда, кусок сыра и длинный, обернутый в бумагу французский батон.

Их покупки довершили открывалка для бутылок, пачка салфеток и нож, чтобы резать хлеб и сыр.

До озера Уэнатчи было двадцать миль, и по дороге Сара жевала содовое печенье, дабы успокоить свой вновь забунтовавший желудок. Когда они поднялись в ущелья Каскадных гор, стало заметно прохладнее.

С каждой милей, отделявшей ее от семьи, Сара все больше расслаблялась. Вид высоких зеленых деревьев, бежавших по обеим сторонам дороги, действовал успокаивающе, ее стало клонить в сон.

Брызнув гравием из-под шин, машина въехала на узкую стоянку. Сара поморгала, разгоняя дремоту, и неуклюже выбралась из низкой машины, прихватив с собой лежавшее за сиденьем одеяло.

Джейк подхватил пакет с продуктами и взял Сару под локоть. Они вышли по гравию на песчаный берег озера.

Покрытые зеленью горы, окружавшие прозрачное овальное озеро, упирались в ослепительно голубое небо. Вода искрилась под солнцем, как редкий голубой бриллиант. Там, в долине, было душно и жарко, зато здесь стоял чудесный свежий летний денек.

Джейк расстелил на теплом крупном песке одеяло, положив на его углы по камню, чтобы закрепить от ветра. Они уселись, достали из пакета продукты и принялись жевать сандвичи из нагретого солнцем сыра и хрустящего французского хлеба, запивая ледяной клубничной газировкой. Закончился ленч сладким, сочным виноградом.

Впервые за многие недели Сара расслабилась. Она даже не обращала внимания на случайные, скрипевшие на зубах песчинки.

Когда они поели, Сара сложила оставшиеся продукты обратно в пакет и села. Джейк с любопытством наблюдал за ней. Она чувствовала на себе его взгляд и старательно отводила глаза, рассеянно чертя пальцами на песке замысловатые узоры.

— Почему все же ты убежала от своих родственников? — спросил Джейк, буравя ее взглядом.

— Просто мне надоело выслушивать их нравоучения. Они запилили меня, когда узнали о... о моем положении.

— Что же ты терпишь? Скажи им, чтоб не лезли не в свое дело.

Сара нарочито сосредоточенно стряхнула с одеяла песок, пытаясь собраться с мыслями.

— Это не так-то просто, — медленно заговорила она, я пробовала все спокойно обсудить с ними, но каждый раз наш разговор заканчивался ссорой. Они — мои старшие братья, им кажется, что они лучше знают, как мне надо жить. Для них я по-прежнему маленькая сестренка. Они никак не хотят понять, что я уже взрослая и могу сама принимать решения. А я терпеть не могу скандалов и всяких выяснений отношений, — продолжала она, — ненавижу громкие, злые голоса. Они напоминают мне мое детство.

— Ты часто ссорилась со своими братьями?

— Нет, ссорились мои родители. Пока я была маленькой, скандалы не прекращались. А с братьями мы ссорились редко, и каждый раз из-за того, что они пытались решать за меня, как мне поступать лучше. Сейчас у меня уже нет сил с ними препираться. Я окончательно выдохлась, хотя знаю, что они искренне заботятся обо мне, но порой мне кажется, что их чрезмерная опека превращает меня в какое-то покорное, бесхребетное существо.

Она искоса взглянула па Джейка.

— Тебе, конечно, не понять, что это такое, — медленно продолжала она, — ты такой независимый, такой... волевой что ли. Тебя не заставишь плясать под чужую дудку.

— Наверное, ты знаешь меня хуже, чем думаешь, — возразил Джейк спокойно, — а мне в жизни много раз приходилось плясать под чужую дудку.

Сара заглянула ему в лицо, наткнувшись на твердый, стальной взгляд его серых глаз. Этот взгляд в сочетании с синяком на скуле делал Джейка каким-то грозно-воинственным. Опять, как в ту ночь па Сан-Рикардо, Сара мысленно сравнила его с пиратом, и сердце ее учащенно забилось.