— Да.

— И я тоже, — сказала Дубэ с полуулыбкой.

— Извини, я понимаю, что у тебя совсем другие проблемы…

— Астер и меня тоже пугает, — перебила она Лонерина.

— Тиранно пугает даже таких, как я.

Вот то, о чем Лонерин все эти дни не задумывался. Дубэ была убийцей, наемным убийцей. Трудно было поверить в это, глядя на ее детское лицо и тело молодой, созревающей женщины.

— Ты давно выполняешь эту работу?

— Я начала обучаться в восемь лет. Но на самом деле, перед тем как вступить в Гильдию, я никогда не использовала на практике то, чему меня обучили. Я была скорее воровкой.

Он тоже начал заниматься магией в восемь лет. Сразу же после смерти матери. Он не смог найти другого пути, чтобы выжить. Вначале была только ненависть и обещание страшной мести в будущем. Потом появился Фольвар.

— А как ты училась быть убийцей? — Он боялся показаться навязчивым.

— Я убила, когда была маленькой девочкой. Случайно я убила своего товарища по играм. Гильдия называет таких, как я, дитя смерти.

В другой ситуации Лонерин, наверное, оцепенел бы от таких откровений. Но не теперь. Теперь такого рода вещи не приводили его в ужас. Ему показалась необычной та легкость, с которой, несмотря на боль из-за заклятия, Дубэ рассказала ему вкратце свою историю. Рассказав, она обернулась к нему с вымученной, страдальческой улыбкой.

— Странно, что я рассказывала тебе об этом. Я не люблю это вспоминать.

Он улыбнулся:

— Но мы же вместе стоим на грани жизни и смерти, правда?

Она улыбнулась ему, как вдруг острая боль заставила ее скорчиться.

Лонерин тут же остановил лошадь.

— Все в порядке?

Дубэ дышала чаще, чем обычно, ее лицо было искажено странной гримасой.

— Кто-то…

Она почувствовала это внезапно, когда рассказывала магу о том, о чем никому не говорила. Она почти что чувствовала себя спокойной в это мгновение, но потом ощутила сильный удар зверя, его животный, оглушающий крик в ушах.

Лонерин бросился к ней. Его голос доносился до Дубэ, как из пропасти, странный, будто лишенный материальности.

— С тобой все в порядке?

— Кто-то…

Она не успела ничего больше сказать. Это был враг, она совершенно точно его ощущала и одновременно слышала ту песню смерти, которую хорошо знала и которая так ужасала ее: зверь проснулся.

Она оттолкнула Лонерина рукой, почти сбив его с лошади. Ее голос был жалобный, как эхо на ветру:

— Уходи, или я не отвечаю за себя!

Она не взглянула на него, чтобы проверить: понял он или нет. Она чувствовала, что перестает себя контролировать, и теперь в ней жила только жажда крови.

Дубэ сжалась и закрыла глаза. Может быть, она еще сможет контролировать себя, прийти в себя. Она закрыла глаза, и в вихрях пыли ей явилась черная фигура с кинжалом в руках. Весь мир исчез, остался только вооруженный человек перед ней. Ее телом овладел зверь, и началось побоище.

Лонерин отошел, но не слишком далеко: настолько, чтобы не навлечь на себя гнева Дубэ. Сначала он подумал о том, с чем это могло быть связано, потом увидел перед ними черную фигуру, совсем рядом. Он не так долго жил в Гильдии, но достаточно, чтобы узнать убийцу.

Это был молодой человек. Он дерзко улыбался. Дубэ же пришпоривала свою лошадь, тяжело дышала, а ее мускулы, обычно казавшиеся слабыми и эластичными, сейчас напряглись.

— Я нашел вас. Куда вы надеялись уйти? У Тенаара глаза повсюду.

Дубэ оставалась верхом, не двигаясь. Убийца первым нанес удар.

Он прыгнул к девушке, настолько быстро, что это казалось неестественным. Дубэ спрыгнула с лошади одним прыжком и обрушилась прямо на убийцу. Она была более худой и ниже ростом, чем юноша, но создавалось впечатление, что она выше его. Лонерин отчетливо увидел, как лезвие кинжала задело бедро Дубэ, и густая черная кровь полилась из раны.

— Дубэ!

Они оба упали на землю в одно мгновение, потом она запрыгнула на него, как будто и не была ранена, и вытащила кинжал.

Юноша лежал под ней, а она прижимала его к земле рукой, не давая ему двигаться. Он был ошеломлен и слабо сопротивлялся. Она закричала. Ее крик не имел ничего общего с человеческим криком. Затем она с невероятной силой обрушила свой кинжал на противника. Кинжал вошел в грудь юноши по самую рукоятку, потом она вынула кинжал и снова вонзила, и снова, и снова. Кровь текла, умирающий юноша кричал. Дубэ держала его стальной хваткой, и убийца не мог пошевелиться.

Лонерин окаменел. Это была настоящая бойня, зверское убийство. Дубэ смеялась грубым смехом. Ее лицо было искажено безумной радостью.

Он хотел было бежать, но не способен был даже пошевелиться. Ведь Дубэ была тут, она скрывалась в этом теле, которое теперь не принадлежало ей, и он не мог оставить ее.

Дубэ оторвалась от трупа юноши, потом остановилась, чтобы втянуть ноздрями воздух.

Лонерин все сразу понял. Его природное хладнокровие пришло ему на помощь. Он сложил руки, закрыл глаза и начал произносить заклинание. Это была борьба со временем.