Море грохочет, оно сильное, но приносит такую нежную пену…

Девочка села на песок. Страх прошел.

Мужчина проснулся и сразу почувствовал: что-то изменилось.

Девчонка…

Годы обучения в недрах земли обострили его чувства. Ему достаточно было маленькой детали, чтобы сразу понять — что-то не так. Эта особенность много раз спасала ему жизнь. Эту свою способность он не любил. Он связывал ее с Гильдией, с теми годами, которые хотел стереть из своей памяти.

Он встал и обнаружил, что на подстилке никого нет. Он почти надеялся, что девчонка ушла. К тому же вчера вечером он, конечно, был не слишком ласков с ней. Но что было делать, он просто сказал ей правду. Сейчас не те времена, чтобы дети могли долго оставаться в неведении. Он подумал, что, в конце концов, он поступил правильно. Чем быстрее она соприкоснется с реальностью, тем будет лучше.

Казалось бы, радуясь тому, что не нашел девчонку на подстилке, он, почти бессознательно, искал ее следы. Плаща нет, порог занесен песком.

«Какого черта я ищу? Если она убралась отсюда, то это — самое лучшее, что она могла сделать. Одной проблемой меньше».

Он вышел. Сказал сам себе, что хочет подышать немного воздухом, но в глубине души знал, что это не так.

Он вдохнул густой запах йода. Прекрасный день, воздух, очищенный сильным ветром. Небо было прозрачным, солнце жарким. Настоящее лето, однако без летней духоты. Вот причина, по которой его дом стоит на берегу моря.

Он рассеянно огляделся вокруг и увидел ее: точка на песке.

Он медленно приближался. Девочка завернулась в плащ, капюшон закрывал почти все лицо. Она сидела обхватив колени руками. Подойдя поближе, он увидел, что девочка спит. Мужчина спросил себя: что она делает здесь, почему провела ночь под открытым небом, под устрашающими порывами ветра, в нескольких шагах от бурно пенящихся волн. На самом деле он знал — этот ребенок похож на него больше, чем он думал.

Он хотел было разбудить ее пинком, но по какой-то необъяснимой причине предпочел лечь рядом с ней. У нее был нахмуренный лоб, выражение лица серьезное и сосредоточенное.

Он грубовато потрепал ее за плечо, и она тут же проснулась. Едва придя в себя, она уже сжала в руке кинжал.

«Прирожденный убийца…» — подумал мужчина.

В первый момент в глазах девочки читался страх, быстро сменившийся чувством облегчения.

— Ты провела всю ночь здесь?

Она покраснела.

— Я хотела увидеть океан, а потом заснула…

Мужчина встал.

— Если хочешь, я приготовлю завтрак.

Он повернулся и не стал ее ждать. Он знал, что в этом нет необходимости. Внезапно его охватила странная тоска, когда он услышал шарканье детских ног по песку. Что-то произошло этой ночью, что не принесет ничего хорошего ни ему, ни ей. В первый раз в жизни он, кажется, поверил в судьбу.

Он был человеком слова. Он сказал Дубэ, что даст ей время прийти в себя, и так и было. Он не выгонял ее в спешке, а дал пожить в его доме. Иногда он осматривал ее рану, теперь уже почти зажившую, и кормил ее. Все было, как будто она по-прежнему в Сельве, если бы не оглушительное молчание, царившее в доме.

Человек почти никогда не говорил. Несколько дней он казался еще более угрюмым. У него больше не было того уверенного выражения лица, которое она наблюдала во время их путешествия. Казалось, что он заболевает от бездействия: долгие часы он проводил, лежа в кровати и куря трубку. Он забросил свои упражнения, и это озадачивало Дубэ. Ей всегда казалось, что упражнения важны для него, к тому же ей нравилось видеть, как изящно он их выполняет. Особенно ее восхищал его танец с кинжалом. Она думала про себя, что ей хотелось бы научиться этому.

— Ты не тренируешься? — спросила она однажды, найдя, наконец, смелость снова заговорить с ним.

Он сидел за столом, с трубкой во рту.

— Можно подумать — ты не знаешь.

— Когда мы путешествовали, ты тренировался.

— Я жду.

Ну вот. И она ждала, но сама еще не знала чего. Он — не ее отец, он — нечто особенное, и понять это она не могла.

— Чего ты ждешь?

— Работы. А пока я отдыхаю. Но в любом случае это тебя не касается.

Дубэ замолчала. Они не так давно существовали вместе, но она училась понимать его. Когда он становился таким странным, она предпочитала молчать и наблюдать за ним, забиваясь в угол.

Однажды в дверь постучали. Дубэ вздохнула. Она уже почти начинала верить в то, что они вдвоем живут в одиночестве, вдали от всего мира, того самого мира, о котором она и ее друзья так мало знали.

— Всплывший Мир стоит на чем-то вроде стола, а вокруг восьми Земель находятся границы — края, — говорил Горнар.

— Это детская глупость, — отвечала обычно Пат. — Мама сказала мне, что на западе протекает большая река, а на востоке находится пустыня.

Горнар качал головой:

— Тебе говорят так, чтобы не пугать тебя. На самом деле вокруг ничего нет, там только границы, там живут отшельники и маги, живут просто так, подвешенные над пропастью.

— А Ниал и Сеннар, которые перелетели за Саар?

— Они ушли в пустоту — место, куда отправляются уставшие герои.