— Ты назвал чье-то имя? — промедлив тихо спросил Филл.

«Проговорился, нарушил клятву! — с ужасом подумал Арзак. — Парящая крыша и колонны-деревья заколдовали».

— О чем ты? Какое имя? — сказал он вслух. — Я произнес «мир вам». Так говорят в степи, когда встречают богов.

— А-а, — протянул Филл по-прежнему тихо, — а мне показалось… Значит у скифов тоже есть изображение богов?

— Есть. Бога войны изображает огромный меч. — Арзак был рад, что удалось отвести внимание Филла. — Огромный железный меч, он стоит на куче хвороста высотой с целую гору.

— Меч, просто меч? — воскликнул Филл. — Меч, обагренный кровью, — бог войны получает свое. Как это точно и образно! А наши боги, как люди, только красивей и лучше. Смотри.

Они приблизились а каменному изваянию, стоявшему рядом с большим алтарем.

«Аполлон» — догадался Арзак.

Каменный бог был красивый и гордый. Его обнаженное тело было развито, как у воина, и он улыбался от сознания собственной силы.

— Мы все стремимся стать похожими на него — проговорил Ксанф, расправляя и без того широкие плечи.

— И некоторым это удается. — Филл обрисовал в воздухе очертания очертание мощного торса.

— Да, удается, — не обратил внимания на насмешку Ксанф. — Разве не спорт помог человеку осознать свои возможности? Видишь, Арзак, две статуи слева от алтаря? Одну поставили в честь Клеонима, победителя в беге на Олимпийских играх; другую — в честь Феора, занявшего первое место на состязаниях колесниц. Разве их облик не совершенен? Если случится война, глава города скажет гражданам, собравшимся на агоре: «Будьте как Клеоним и Феор — все свои силы отдайте ради победы».

— Хорошие слова, — сказал Арзак. — Наверное, эти двое были очень богаты, если их образ перевели в камень?

— Совсем нет. Дед Клеонима тачал сапоги и шил сандалии, как мой отец. Каждый, только не раб, а свободный гражданин Ольвии, может бороться за право заслужить эту честь.

— Теперь понимаешь, почему Ксанф такой счастливый, — у него есть цель в жизни, — расхохотался Филл. — Мы здесь все счастливые, и наш город счастливый. Ольвия — значит «Счастливая».

— Ты меняешься, как небо в осенний день: то тучи, то солнце, улыбнулся Арзак и спросил: — Куда ведут эти ступени, берущие начало у воды с каменными берегами?

— Побежали, покажем.

Ксанф, Филл и Арзак обогнули длинное здание и побежали по лестнице, идущей вдоль отводного канала, снабжавшего город пресной водой. Вниз, до самой береговой полосы сползали кривые улочки. Дома цеплялись за каждый выступ. Стены из гальки и глины нависали одна на другой.

По тропинкам с зарубками, лесенкам и мостам, несмотря на полуденный зной, сновали люди. Женщины в хитонах из небеленого полотна черпали воду в канале и, примостив высокую амфору за спиной, торопились к своим домишкам. Загорелые потные грузчики тащили пифосы с маслом и засоленной скумбрией, кожаные мешки с зерном, связки звериных шкур. Было шумно. На берегу кричали и спорили корабельщики. Пахло солью, рыбой, дубильными веществами.

— Здесь тоже «Счастливая»? — спросил Арзак.

— Наш гость в самом деле все подмечает — и красоту, и убогую бедность, — сказал Ксанф.

— Нет, нет! — закричал Филл. — Ксанф, Арзак, давайте смотреть только на красивое. Вон вода. У берега она зеленая, как листья акаций, а дальше розовая и голубая. Хайре, вода! Бейся о берег, беги по волнам в море, пригоняй в Ольвию груженые корабли. Хайре!

Утро застало всех троих в пути. Ксанф не выспался и дремал, рискуя свалиться с коня. Филл был весел, говорил без умолку, то и дело обрушивая на Арзака вопросы: «Кто научил тебя языку эллинов? Кто рассказал про Ольвию? Откуда тебе известно имя Ликамба?» Арзак отвечал коротко или отмалчивался, боясь произнести неосторожное слово, наконец, он спросил:

— Много ль пути осталось?

— Как увидишь храм бога-врачевателя Аполлонова сына Асклепия, так и конец пути.

Храм показался скоро. Он стоял на открытом месте среди виноградников и полей. Постаментом ему служил поросший кизилом холм. Яркую зелень листвы с гроздьями белых цветов прорывали соломенные в два ската крыши. По склонам в кустах разместились постройки. В них жили больные, нуждавшиеся в постоянном приеме ванн. Врытые в землю каменные резервуары наполнялись целебной водой из источника, протекавшего под холмом.

Дом Ликамбо занимал вытянутую террасу на западном склоне и вместе с деревьями был обнесен белой стеной.

— Праздник сегодня! Молодой Филл пожаловал, да не один! — воскликнул старый слуга с лицом, исчерченным множеством морщин. — Входите, входите. Господин будет рад.

Слуга распахнул ворота. Филл впереди, Арзак и Ксанф следом вошли в просторный дворик с рядами белых колонн. Зеленая и голубая галька переливами волн разбегалась по белому полю сверкавшей на солнце вымостки.

— Устали с дороги? Подам лепешек и молока.