— Да. Очень интересно.

— Двое рецидивистов погибли. Еще двенадцать к новым порядкам не приспособились и уехали из Зимовца. Остальные — человек тридцать, не меньше — забыли про бандитизм и перешли на мирные профессии. Это только про личности из областного списка ОПГ плюс рецидивисты с двумя ходками. Мелкая шушера проявила понимание, а настоящие отморозки девяностые не пережили.

— Зимовец изначально криминальный город?

— Не без того. Остановилось главное предприятие. С другой стороны, появилось новое производство: турки построили стекольный завод при песчаном карьере. Пивная и водочная промышленность всегда живет без кризисов, бутылки производятся, а развозит их по заводам местное население, на своих фурах. Нашлись охотники и просто грабить шоферюг и по-иному тянуть деньги. Одних игровых автоматов в городе пять лет назад было двести. Теперь — ни одного. Я их ликвидировал за два года до президентского указа по игорным зонам.

Татьяна хотела продолжить расспросы, но Столбов ее перебил:

— Теперь моя очередь. Скажи, это от несостоявшейся семейной жизни?

«Когда мы перешли на „ты“?» — подумала Татьяна, но возражать не стала.

— «Это», как я понимаю, — моя работа?

Столбов кивнул.

— Букет причин. А что для вас значит «состоявшаяся семейная жизнь»?

— Когда муж не позволяет ездить по городам и проникать на закрытые объекты.

— Да. Вы правы, мне некому запрещать. В этом отношении мы родня по несчастью.

Вместо удивленных вопросов Столбов внимательно посмотрел на нее. Так долго, что Таня даже испугалась.

Потом что-то буркнул. Тане показалось, что она разобрала слово «профессионал». Еще три минуты ехали молча. Потом Таня нарушила напряженное молчание:

— Теперь моя очередь спрашивать. Почему вы со мной возитесь?

— Мне нравятся настырные люди. Вы приехали сюда, чтобы разоблачить центр «Надежда», и решили, что разоблачили северо-западный наркокартель. Но не уехали, а решили докопаться до истины, нарыть доказательств. Вот я и решил вам помочь.

— А вы можете убить человека, который встал на вашем пути?

— Могу, — спокойно и без раздумий ответил Столбов. — Но предпочитаю поступать по-другому. Если человек встал на моем пути по ошибке, я его отталкиваю и иду дальше. А если он стоит из упрямства, я предлагаю ему идти со мной.

— И какова цель вашего пути?

— Сейчас очередь моего вопроса.

Таня облокотилась на спинку переднего сиденья, взглянула в глаза Столбову с легким кокетством: «И что у вас будут за вопросы?»

— За сколько ты способна соврать в своем журнале?

— По ситуации. Написать «„Зенит“ — чемпион!», даже если в этом году чемпионом стал «Спартак», могу забесплатно. Написать статью о том, что мороженое какой-то фирмы лучше всех, — запросто за небольшие деньги. Написать, что плохой человек хороший, — только за большие деньги. Написать, хороший человек плохой, — никогда.

Столбов опять ухмыльнулся:

— А за очень большие деньги хорошего человека очернить возьмешься?

— Нет. И некрасиво, и подло, к тому же сейчас никто по-настоящему больших денег за ложь не платит. Зачем, когда всегда можно нанять другого писаку?

Столбов кивнул уже без улыбки — позиция ваша понятна.

— Мы сейчас едем в свинарник? — спросила Татьяна.

— Почти приехали.

— Я уже представляю, что увижу там.

— И что?

— Здание недавней постройки, бахилы и белые халаты, загоны без запаха хлева, отделение для опороса, оборудованное лучше, чем областной роддом. Не хочу такой экскурсии.

— Почему?

— Чем лучше условия — тем жальче хрюшек. Я бывала в полудохлых совхозах девяностых, где голодных коров привязывали к стенам, чтобы не упали. Чем скорее на такой скотный двор придет дядя с кинжалом милосердия, тем лучше. А видеть чистые и счастливые рыльца будущей ветчины…

— Хорошо. Поросят видеть не хотим. А мясо едите?

Таня утвердительно кивнула.

— Отлично. Тогда сразу в дегустационный зал и отведаем такого мяска, какого вы никогда еще не ели.

Татьяна хотела, было отказаться от предложения. Но это был бы совсем уж неприличный коктейль из жеманства и чистоплюйства. К тому же хотелось есть.

Столбов не стал портить аппетит своей… гостье или заложнице? — Таня так и не поняла. Они почти сразу прошли в небольшой уютный зальчик — как раз такой, где и полагалось завершать экскурсии по свинокомплексу.

— Кровяную запеканку не хотите? — предложил Столбов. — А кровяную колбаску? Зачем мотать головой, так и скажите: не хочу. Я тоже не любитель. А вот от эскалопа отказываться не советую. Свининка свежая, отборная и грамотно приготовленная.