Шрифт:
Точные, а может, и слегка преувеличенные сведения о происходящем менты сразу передали в РОВД. И уже оттуда некий доброхот, отрабатывая периодическую прибавку к жалованью, позвонил обитателям Колонты, предупредил о надвигающейся грозе. Поэтому, когда толпа, уже человек в пятьсот, добралась до наркоточки, Семейка умчалась в свою загородную резиденцию. Толпа разнесла по трухлявым бревнышкам заброшенную халупу, нисколько этим не удовлетворившись.
Между тем кроме мафиозных информаторов нашлись и народные. Кто-то из ментов позвонил своему родственнику и объяснил, почему наркобарыги избежали расправы: «Власть, как всегда, покрыла».
Мгновенно адрес ненависти изменился. Толпа, обрастая сторонниками и зеваками, потянулась на центральную площадь райцентра, к зданию администрации. Выкрик «За все ответят!» стал новым лозунгом шествия.
Уроженцы обеих сторон Кавказского хребта вслед за Семейкой покидали город. Предусмотрительно: когда на пути оказалось кафе «Бюль-бюль», в нем разлетелись все стекла. Так же расправились и с парочкой других торговых точек, тоже принадлежавших российским и внешним южанам.
Внезапный и долгожданный, безадресный и зрячий, стихийный и осознанный, бессмысленный и беспощадный бунт райцентра Ефимовский наливался решимостью и мощью…
Глава 3
— Вот, уважаемый Вячеслав Генрихович, вот все, что смогли.
Собеседник командированного следователя СКП, сотрудник областного отделения Фонда спасения бобров, глядел на столичного гостя с недоверием и удовлетворением одновременно. С недоверием: так уж принято в его Конторе. И удовлетворением: за полдня справился с заданием начальства и вручил столичному гостю досье на фигуранта будущего дела. Причем в условиях жесточайшего ажиотажа — как-никак, в область приехало первое лицо государства!
Но иначе и быть не могло. Сверху приказано оказывать максимальное содействие. Что и произошло.
May поблагодарил, взял папку. Была она легкая, листочков десять-пятнадцать, не больше. Даже по ощущениям чувствуется: ничего лишнего, никакой воды.
— Павел, обрисуй на словах объект нашей совместной разработки.
— Непростой товарищ этот Столбов, — начал Павел слегка таинственно, как и полагается представителю его организации. — По доходам он на пятом месте в области. Официально. И сам он олигарх, и олигархи к нему приезжают. Даже с Украины. Якобы поохотиться, но, скорее всего, все сложнее.
— Вы, наверное, отслеживали эти визиты? — поинтересовался May.
Собеседник с грустью признался, что стоило бы, да не было санкции.
— Если говорить о его собственности, то интересующий вас товарищ прихватил немало разной собственности: консервный комбинат, Станкостроительный завод, два лесхоза.
May понимающе кивнул. Зачем ломать язык словом «приватизировал» или «прихватизировал»? Мы то люди свои, понимаем, что прихватил.
— Хотя бы делится, куркуль? — улыбаясь, спросил он.
Собеседник опять развел руками:
— Куркуль и есть куркуль. У него все схвачено и выстроено. Мы-то думали, что делится по-крупному и мимо нас, поэтому и не трогали. Теперь политика партии прояснилась, раз вас прислали…
Паша продолжал рассказывать, что и почему. May из вежливости поддерживал разговор, но не удержался и тут же начал просмотр личного дела объекта предстоящей работы.
Так, помощь ветеранам. Волейбольная команда — чемпион области, турниры. Это чтобы были подписи от ветеранов и спортсменов в газеты, когда прихватят. Да, операция будет непростая. Недаром сюда прислали именно его.
Он ощутил себя сыщиком из «Бременских музыкантов» или агентом ноль-ноль из «Капитана Врунгеля». И он не промахнется. Сработает как надо! Так, чтобы в следующий раз его послали бы взять в оборот не первого в пятерке областных барыг, а первого в заглавной пятерке какого-нибудь финансового рейтинга.
Открытие нагнетающей станции новой ветки газопровода вышло образцово-показательным. Новенькая вылизанная, полированная импортная строительная техника, работяги в новеньких комбинезонах и оранжевых касках, такое же аккуратное местное начальство. Саму сверкающую компрессорную станцию, казалось, подхватили в Германии, да и перенесли в края, где существует график умирания сельских школ.
Президент быстро напомнил о важности и значимости вводимого проекта, стройподрядчик с ним согласился. Потом крутанули какой-то особо сверкающий вентиль.
Но вот станцию открыли. Татьяна спросила: что дальше? И тут выяснилось: гадательно. Программа визита в область исчерпана, а царь-батюшка Анатолий Дмитрии, взбешенный нечаянной губернаторской подставой в лице хозяина коровника, отказался от протокольного обеда.
Теперь до официального возвращения в Москву оставалось три часа, но, чем их занять, никто не знал. Даже на чужую работу не полюбуешься: работяги уже спешили в вагончики, переодевались, явно решив отметить знакомство с Президентом в более комфортных условиях.