У Риса перехватило дыхание, и сердце его словно сжала ледяная рука.

— А ведь мы тебе говорили, — напомнил ему кендер. — Правда, Атта?

Собака снова заворчала.

Послушай моего совета, брось ее обратно в море, — сказал Паслен. — Только вчера ночью она собиралась пытать тебя; а потом пригрозила убить нас с Аттой. Забыл уже?

Рис оправился от потрясения.

— Я не собираюсь бросать ее в море. У многих людей рыжие волосы.

' Он направился к гроту. Паслен вздохнул.

— Я знал, что он меня не послушает. Пойду за дровами. За мной, Атта!

Кендер направился к дюнам, совершенно не испытывая воодушевления. Атта озабоченно взглянула на Риса, затем трусцой побежала за Пасленом.

Рис отнес ребенка в грот, где было не слишком-то уютно и совершенно сыро: повсюду виднелись лужицы воды. Но здесь, по крайней мере, не дул ветер. Скоро в холодной пещере запылает огонь.

Девочка снова зашевелилась и застонала. Рис потер ее ледяные руки и отбросил с лица намокшие золотистые волосы.

— Дитя, — мягко произнес он, — не бойся. Ты в безопасности.

Девочка открыла глаза — глаза цвета янтаря, меда или золота, и такие же чистые. Такие же, как у Мины. Но в них не бились души, заключенные в клетку.

— Мне холодно, — дрожа, пожаловалась девочка.

— Мой друг пошел раздобыть дров для костра. Скоро ты согреешься.

Девочка оглядела Риса, его оранжевую рясу.

— Ты монах. — Она нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить. — Монахи путешествуют и помогают людям, да? Ты поможешь мне?

— С радостью, дитя мое, — ответил Рис. — Чем я могу помочь тебе?

На лице девочки отразилось страдание. Она совсем очнулась и дрожала так, что зубы у нее стучали. Она крепче сжала руку Риса. — Я потерялась, — сказала девочка. Нижняя губа ее затряслась, глаза наполнились слезами. — Я убежала от матери и не могу найти дорогу домой.

Рис почувствовал облегчение. Паслен ошибся. Скорее всего, это дочь какого-нибудь рыбака; буря застигла ее и унесла в море. Девочка не могла уйти далеко. Должно быть, ее деревня где-то поблизости. Он сочувствовал ее родителям — наверное, они сходят с ума от горя.

— Когда ты согреешься, я отведу тебя домой, дитя мое, — пообещал ей Рис. — Где ты живешь?

Девочка сжалась в дрожащий комок, закрыла глаза и зевнула.

— Ты никогда не слышал об этом месте, — сонно пробормотала она. — Оно называется… — Рису пришлось наклониться к ее губам, чтобы услышать, как она прошептала сквозь сон: — Дом Богов.

Боги в тревоге и изумлении смотрели, как смертная женщина, Мина, протягивает руки ко дну Кровавого моря, берет недавно восстановленную Башню Высшего Волшебства и поднимает ее из волн, чтобы подарить своему возлюбленному, Чемошу.

Очевидно, Мина была не простой смертной. Ни самые могущественные маги, ни самые искусные жрецы, когда-либо жившие на свете, не сумели бы совершить подобное деяние. Только божественному существу под силу такой подвиг, и теперь Боги находились в смятении и ужасе, не понимая, что происходит.

— Кто эта новая Богиня? — гремели Боги. — Откуда она взялась?

Разумеется, они боялись, что это какая-то чужеземная Богиня, которая пришла в их небесную обитель из далеких миров, желая вмешаться в их дела.

Но эти страхи оказались напрасными. Она была одной из них.

У Маджере имелись ответы на все вопросы.

— Как долго тебе это известно? — спросил Гилеан Бога Монахов.

Гилеан был главой Серых Богов, придерживавшихся нейтралитета, находившихся посередине между Светом и Тьмой. Сейчас, после добровольной ссылки

Паладайна, главы Богов Света, и изгнания Такхизис, Королевы Тьмы, Боги Равновесия обрели большую силу и численное превосходство. Гилеан выступал в образе человека средних лет, ученого и мудреца; его умные, проницательные глаза были холодны и равнодушны к чужим страданиям.

— Много, много эпох минуло с того времени, как я узнал это, Бог Книги, — отвечал Маджере.

Бог Мудрости Маджере был облачен в оранжевые одежды и не носил оружия. На его обычно спокойном лице сейчас лежала печать печали и сожаления.

— Почему ты держал это в тайне? — продолжал допрос Гилеан.

— Еще не настало время открыть это, — объяснил Маджере. — Я торжественно поклялся хранить секрет.

— Поклялся кому?

— Тому, кого больше нет среди нас. Боги молчали.

— Я предполагаю, что ты имеешь в виду Паладайна, — заключил Гилеан. — Но есть еще одна Богиня, которая покинула нас. Твой секрет имеет к ней какое-то отношение?