Академия отбилась.

С момента взрыва прошло четыре минуты четырнадцать секунд.

Ольга говорила короткими, сухими фразами, выдавая приказы и авторитетом подавляя возможное сопротивление. Голос в мобильнике возражать не осмеливался и только тихо стонал. По крайней мере, с сыном все в порядке. Уставший и исцарапанный Мальцев вяло отбивался от попыток незнакомого целителя осмотреть его руку. Неизвестные твари все-таки проломили «святую броню» и добрались до полковника, успев неплохо его потрепать. Большая часть ударов Дракону вреда причинить не могла – ножи, пистолетные пули и железные прутья в худшем случае вышибали из покрывавшей его тело чешуи пару тонких черных пластинок. Последствия излишне тесного знакомства с инопланетным артефактом проявлялись в дополнительной защите, полезной, хотя и внешне страшноватой. Собственно, из-за чешуи он кличку и получил. Однако даже наследство чужаков не спасало от когтей координаторов, а половина ребер с левой стороны была сломана тяжелыми ударами кулаков.

Объединявшая маленький отряд командная сеть рухнула, вынудив каждого бойца в одиночку сражаться с насевшими врагами, и многим тот последний всплеск активности координаторов стоил жизни. Врачи сейчас лихорадочно пытались спасти тяжело пострадавших, но их задача усложнялась характером части ранений. Иногда псион, потерявший не слишком много крови и вообще выглядевший неплохо, вдруг опускался на землю в сильнейшем истощении, падал в обморок, начинал бредить и переставал узнавать друзей. Некоторые умирали, не приходя в сознание.

Почти всем, принимавшим участие в недавно закончившейся схватке, требовалась помощь ментата. К сожалению, специалисты в области сознания первыми приняли на себя основной и самый тяжелый удар, они пострадали больше прочих. Из сорока двух ментатов, находившихся в момент атаки в центральном корпусе Академии, в живых осталось примерно два десятка. Остальные, в том числе державшийся до последнего Зайцев, погибли, их тела сейчас сносили в специально выделенную аудиторию.

– Ты можешь объяснить, что происходит? – Подошедший в сопровождении Ольги Даниил жестом отослал подчиненного и принялся сам осматривать Мальцева.

– Я знаю не больше тебя, – пожал плечами Дракон. – Пророки, знаешь ли, не всеведущи, что бы о нас ни говорили.

– Ну хотя бы кто нападал, можешь сказать?

– Нет, – подумав, покачал головой полковник. – Не хочу гадать. Спрашивай у Аскета или Призрака, это их епархия.

– Почему у Аскета? – насторожился Даниил.

– С кем еще разговаривать о неизвестных сильных ментатах? Если кто-то о них и знает, то только он.

– Аскет под арестом, – подала голос Ольга. – Только что узнала.

Мальцев не сдержался и в полный голос выругался.

– За что?

– Говорят, за убийство. – Белоснежка нервно облизала губы. – Ходят слухи, он сошел с ума.

Мужчины переглянулись. От перспективы иметь под боком сумасшедшего псиона такой силы, опыта и знаний у обоих по спине пробежал холодок. Даниил невольно сглотнул:

– Нет, не может быть. Он всегда был очень стабилен.

– Не нравится мне это совпадение. – Мальцев поставил знак, отсекая «лишние уши». Разговор становился слишком опасным, нелегким. – Неизвестные существа, напоминающие чужаков…

– Ты тоже заметил? – вскинулась Ольга.

– Да. Если Аскет действительно сошел с ума… Их появление может означать только одно: Господин вернулся.

Исход произошел жалких пять лет назад, войны с тварями человечество еще не забыло. Неужели планета вновь покроется Гнездами и выбирающиеся из них чужаки опять начнут заниматься своими малопонятными, но кровавыми делами?

Мальцев устало потер лицо ладонями. Сегодня погибло почти пятьдесят преподавателей и столько же студентов, не успевших сбежать из центра событий. Слабые псионы не могли защититься, и столь малое число потерь среди них объяснялось лишь тем, что нападавшие сосредоточились на способных оказать сопротивление учителях. Потери неизвестного, но опасного врага казались на первый взгляд больше. Координаторов, почти всегда обладавших отклонениями от человеческого облика, уничтожили всех. Они пытались скрыться, но пришедшие на подмогу свежие силы во главе с Дедом, тоже бывшим офицером СБР, не позволили им уйти. Правда, взять живым никого не удалось. Пятьдесят два координатора либо погибли, либо просто умерли, осознав невозможность сбежать. Точно такая же судьба постигла двадцать восемь снайперов – их мертвые тела до сих пор валялись в парке. Найденные трофеи стаскивали в одну из аудиторий, артефакты в виде патронов уже начала исследовать стихийно сознанная прямо на месте группа ученых.

Сложнее всего пришлось обычным людям, к которым уже прочно прикрепился термин «одержимые». Кто первым запустил его в оборот, было неизвестно, но Дракон подозревал подчиненных Призрака. Несколько его сотрудников, работавших в Академии, выглядели не слишком удивленными происшедшим, и полковник намеревался в ближайшее время потрясти их на предмет информации. Для игры в секретность сейчас не совсем подходящее время.

Итак, одержимые. Из почти пяти сотен человек, изначально напавших на Академию, к концу боя уцелело около сотни. Остальные либо были убиты псионами, которые защищали свои жизни и жизни своих близких и потому не собирались щадить нападавших, либо совершили самоубийство. То, что кто-то вообще выжил, объяснялось приказом брать «языков» и ослаблением способностей одержимых после гибели координаторов. Хотя ментальные удары продолжали наноситься, их частота и сила упали на порядок. Кроме того, смерть одного члена прайда приводила к временному замешательству среди остальных.

От ворот послышалось завывание сирен.

– Заявились, – недовольно скривился Даниил. – К шапочному разбору.

– Могло быть хуже, – тихо заметила Белоснежка.

Если бы машина со взрывчаткой врезалась в корпус… Потери оказались бы серьезнее самое меньшее на порядок.

Дар вырвался наружу, сметая призванные отсрочить приход пророчества барьеры, и Дракон застонал, сжав голову руками. Он видел сводчатые потолки тоннелей, уводящих в темноту, он видел огонь, кровь и чувствовал боль, стянувшую раскаленным обручем виски, – боль сотен людей, идущих в этот бой, последний бой. Он чувствовал их усталость, их страх. Победа была близка… Очень близка. Но он внезапно осознал, четким и ясным озарением, подобным проблеску солнца в разрыве туч, что для многих этой победе не суждено будет свершиться.