Но не теперь. Вдобавок к горстке дроу и аранеям Джуб также заметил, что развалины базара кишат пауками. Полудроу видел, как эти твари сновали повсюду. Многие казались не крупнее его, но те, что выглядели куда внушительнее, достигали размеров большой собаки. Они плели паутину в пустующих дверных проёмах и окнах магазинов, перебираясь с одних каменных глыб на другие. Насекомые прерывались и пристально следили за Джубом мерцающими фасетчатыми глазами, когда он прокладывал путь к центру разрушенной площади.

Там, возле развалин колодца, расположилось нечто, на первый взгляд кажущееся пауком, размером превышающим даже того меченогого изверга, сторожившего проход. Однако оно оставалось неподвижным, и когда Джуб подошёл ближе, то понял, что это статуя. Перед ней валялось тело дроу, но другие детали оставались за пределами видимости.

Джуб свесился на нити паутины, чтобы лучше рассмотреть . Опустившись достаточно близко, он увидел, что изваяние завершено лишь частично. Наиболее тщательно изображалась голова дроу, посаженная на вершину паучьего тела.

Куилью была права. Тёмные эльфы, которых она просила его отыскать, действительно оказались здесь. Эта статуя изображала Селветарма, паука с головой дроу и чемпиона Лолс.

Труп подле изваяния принадлежал тёмной эльфийке. Она растянулась вниз лицом на каменном блоке, судя по следам на полу, вытащенном из строения поблизости. Женщина была завёрнута в длинный чёрный пивафви с красной вышивкой в виде паутины. Спину плаща покрывали пятна засохшей крови, но ещё больше её оказалось на камне, где лежала дроу. Жуткий запах раздражал паучье обоняние Джуба, заставляя его беспокоиться.

Он переместился с паутины на камень неподалёку от трупа. Платиновая цепочка свисала с шеи покойницы – медальон, частично скрытый за её плечом. Джуб осторожно отодвинул его передними лапами. Платиновый диск украшало вытисненное изображение паука – священный символ Лолс. На земле, у безвольно свисающей руки мёртвой женщины нашлось очередное подтверждение её статуса: адамантиновая рукоять плётки, верхушку которой однажды венчала пара живых змей. Их начисто срезанные головы валялись возле основания плети.

Тело представляло собой загадку. Ранения на нём выглядели так, будто их оставил меченогий паук, исключая лишь то, что тварь не отлучалась от входа в туннель и не казалась расположенной к прогулкам. Кроме того, Джуб сомневался, что жрица Лолс, способная контролировать пауков одной мыслью, могла погибнуть подобным образом.

Нет, скорее всего, эти ранения оставил клинок, нацеленный в жизненно важные органы, подобно неожиданному удару вора со спины, внезапному и смертельному, безо всякого предупреждения с его стороны. Иначе жрица попросту забрала бы нескольких нападавших вместе с собой, используя плеть.

Наиболее странным казалась то, что жрица по-прежнему продолжала лежать здесь. С момента её убийства прошло немало времени, судя по засохшей крови, но воины Селветаргтлин, казалось, ещё не обратили на это внимания.

Найди они её - разгорелись бы нешуточные страсти. Селветарм служил чемпионом Лолс. Его последователи превращались в стаю яростных стиргов, когда находили жрицу Паучьей Королевы, убитую чужаками. Они бы перевернули пещеру с ног на голову, разыскивая убийцу.

Неожиданно волоски на ногах Джуба задрожали. Ему понадобилось мгновение, чтобы распознать в звуке лязг стали о сталь. Он доносился из здания неподалёку – двухэтажного сооружения без окон, выглядевшего так, будто раньше в нём располагался товарный склад. Дверной проём оказался заманчиво открытым – его двойные двери валялись поблизости, но Джуб не был настолько глуп, чтобы ломиться этим путём. Вместо этого разведчик по стене перебрался на крышу. Столетиями капающая вода продырявила её по всей длине, оставляя в покрытии достаточно большие отверстия, чтобы в них можно было пролезть. Джуб поспешно скользнул внутрь и, уцепившись за потолок, глянул вниз.

Под ним двое Селветаргтлин в кроваво-красных робах кружились друг с другом в танце, один с адамантиновым мечом в руке, другой с шипованной булавой из чёрного железа. Голову каждого венчала толстая коса из длинных белых волос, взметавшихся в воздух, когда те вращались, парировали и наносили удары. Их одеяния едва колыхались. В момент, когда один из них повернулся, Джуб разглядел, что подкладкой робам служили кольчуги. Оба мужчины носили на руках стальные перчатки. Лезвия, торчащие с противоположных сторон каждой из рукавиц, выглядели угрожающе.

Пара сражалась неистово, звон меча и булавы не стихал в шквале отражаемых ударов. Они бились молча – что, как доводилось слышать полуорку, считалось редким явлением в рядах Селветаргтлин. Жрецы Селветарма славились своей манерой вести бой, выкрикивая имя выбранного божества. Здесь же оба хранили молчание, не прибегая к заклинаниям друг против друга. Странно для схватки, казавшейся боем не на жизнь, а насмерть.

Мужчина с булавой сделал обманный выпад, потом крутанулся, и лезвие его перчатки прорезало линию на робе противника, обнажая сияющую кольчугу под ней. Второй дроу ответил стремительными выпадами в шею, торс и подколенные сухожилия, но его оппонент избежал всех трёх ударов. Тот подпрыгнул в воздух, нижняя часть его тела отклонилась в сторону. Сапоги тёмного эльфа приклеились к стене от первого прикосновения. Взбежав вверх, словно паук, он припал к опоре, готовый броситься вперёд, но Селветаргтлин с мечом оказался не менее быстрым. Он тоже пронёсся вверх по стене, будто по горизонтальной поверхности. Битва продолжалась, пока меч не выбило из рук его обладателя и оружие рухнуло наземь. Разоружённый Селветаргтлин последовал за ним, но мужчина с булавой был тут как тут. Он опустился на пол спустя мгновение после первого и замахнулся для удара, которому суждено превратить соперника в кучу плоти и крови, однако у потерявшего меч воина всё ещё оставались перчатки. Он вывернулся и проскочил под дугой опускающейся булавы, вонзив оба лезвия в грудь второго мужчины.