Жаль только, что мне теперь долго, судя по всему, не удастся поехать на родину Челентано. Но всё равно – вива, Италия! Вива, Венеция! Я – твой новый Бродский. И я прибуду к тебе еще раз, как только смогу…

С утра – последняя приемка допсессии в этом учебном году. От целого потока остались неохваченными всего тринадцать человек: трое парней – откровенных разгильдяев (и это – если выражаться цензурно), девять приличных девчонок, две из которых – мои протеже, и мадемуазель Саматова. Последнюю я жду с особенным нетерпением.

Забегаю на кафедру, чтобы узнать, пришел ли Трофимов, и почти сразу слышу, как Кейсана говорит мне:

– Вам нужно обязательно зайти сегодня в отдел кадров.

У меня ёкает в животе. Вызов в отдел не сулит ничего хорошего. Точнее, он может сулить только одно: дружескую беседу с начальницей отдела по поводу увольнения. Настроение у меня мгновенно портится; мне становится ясен смысл вчерашней удовлетворенности Трофимова после его вопроса Бочкову «Ну, всё нормально?» и хочется плюнуть на все, немедленно отправившись домой.

– А по какому поводу? – с усмешкой спрашиваю я.

– Не знаю.

«Да! Не знаешь ты!»

– Ладно. Если будут звонить, скажи, что буду часа через два.

Мы сидим в Д-406. Я – за преподавательским столом, передние парты оккупированы девятью девчонками, а на одном из задних рядов примостился Трофимов, специально выбрав себе такое место, с которого можно было бы узреть любую попытку списывания. Несмотря на упадническое настроение, я восхищаюсь очередным узором судьбы, вписавшей мой последний экзамен в «индустриале» в мою любимую аудиторию. Не хватает только двух даунов, которые не смогли сдать вчера, и негодяйки Элеоноры. Тридцать минут проходят, как обычно, почти незаметно; я собираю у всех листки с ответами и начинаю выслушивать разношерстное блеяние. Несмотря на то, что Трофимов вновь демонстрирует свою некомпетентность в предмете вообще и налогообложении в частности, даже он понимает, насколько далеки от нормы ответы моей паствы, и тройки на старте летят, как шелуха от семечек. Вслед за этим настает очередь моих тайных клиенток, и первой за переднюю парту садится Ирина Донскова. Я нахожу в стопке перед собой исписанный ее размашистым почерком двойной листок и говорю максимально нейтральным тоном:

– Начинайте.

– Расчет единого налога на вмененный доход включает в себя применение устанавливаемой на федеральном уровне базовой доходности по видам деятельности, количества единиц физического показателя, корректирующих коэффициентов Ка-один, Ка-два и Ка-три…

Я хватаюсь за голову. Коэффициент «Ка-три» уже давным-давно отменен, но эти красавицы, Донскова и Пензова, или нашли старое пособие по бизнесу, или старую страничку в Интернете. Значит, сейчас Донскова мне скажет, что коэффициент Ка-один связан с кадастровой стоимостью земли… Ну, так и есть! Замечательно… Хуже всего то, что сейчас это слышит и Трофимов – из-за того, что мы принимаем вместе, а не раздельно. Одно спасает: этот козел совершенно не рубит в налогах, а то, что сейчас он накручивает на ус неправильные ответы, может быть, даже и к лучшему. Да и я еще вдобавок в своём оставленном в кабинете Бочкова УМК не заменил старые материалы на новые. Дай Бог, чтобы Трофимов их почитал, хорошенько запомнил и где-нибудь опозорился с такими знаниями две тысячи шестого года, хе-хе!

Донскова продолжает торопливо излагать мне – естественно, совершенно неверно – суть корректирующих коэффициентов, а я почти молюсь о том, чтобы она быстрей закончила с этой туфтологией. Наконец, моя протеже останавливается и выжидательно смотрит на меня. Я задаю ей отправленный вчера по эсэмэс вопрос о величине коэффициента Ка-два в нашем городе для розничной торговли. Разумеется, она с ним блестяще справляется, а Трофимов – как обычно, когда ему нечего сказать – реагирует какой-то стандартной фразой типа «хорошо, давайте дальше». Второй вопрос у Донсковой по бизнес-планированию, и тут она умудряется неожиданно и для меня, и для Трофимова поплыть. Она с грехом пополам перечисляет разделы бизнес-плана и останавливается.

– Что-нибудь еще можете добавить? – угрожающе спрашивает Трофимов. Менторские нотки так и сквозят в его голосе. Он явно чувствует себя сегодня уверенно – не то, что вчера, когда он выглядел как получивший нагоняй от директора старшеклассник. И это очень ощутимо действует мне на нервы, потому что я понимаю, что его нынешняя уверенность, вчерашнее спокойствие после вопроса Бочкову «Ну, всё нормально?» и сегодняшний мой вызов в отдел кадров – звенья одной цепи.

– Нет…

Пауза. Она длится с пол-минуты, в течение которых не только у меня появляется ощущение, что Трофимов сейчас будет настаивать на тройке.

– А для кого в первую очередь нужен бизнес-план? – Трофимов, кажется, уже предвкушает трояк.

– Для инвестора, – тихо выдавливает из себя Донскова.

Это спасает положение, но не полностью. Приходится снова подключаться, и я задаю ей еще парочку заготовленных вопросов. Получив на них ответы, я как бы между делом, стараясь ничем не выдать своей заинтересованности, говорю:

– Это верно. Ну, ладно – четверку тогда можно поставить.

– Не возражаю, – буркает Трофимов.