Губач.Никто меня не направляет, я сам направляюсь. Когда прошел слух о медвежьих курсах, я сказал себе: «Губач, твое место там! Твой долг — научить всех медведей культуре и аккуратности!» Надеюсь, занятия там ночные — днем я сплю.

Человек.И храпите при этом так, что на весь лес слышно...

Сова.Стало быть, аккуратности хочешь других учить? Да ты на себя-то погляди, Губач: хоть бы шевелюру в порядок привел!

Губач.Я бы рад, но космотехника до этого еще не дошла.

Кашалот.При чем тут космотехника?

Губач.При том, что эти проклятые космы ни одна расческа не берет — жесткие, как проволока.

Надо бы поскорее снять новый вариант фильма «Великолепная семёрка» — пока есть кому исполнять главные роли...

Мартышка.Ну хорошо, а когти? Как вы с такими на занятиях покажетесь? Длиннющие, загнутые, словно серпы... Когда вы их стригли последний раз?

Губач.Ни разу не стриг за всю жизнь. Кто же рабочий инструмент стрижет? Я этими когтями стенки термитников ломаю, а они, проклятые, прочны, как бетон.

Рак.Зубы, конечно, не так прочны — это я к тому, что у вас, я смотрю, двух верхних зубов не хватает. Вам их, случайно, не в драке с тигром выбили? У нас тут как раз спор вышел...

Губач (перебивает).Мы, губачи, без двух верхних передних зубов на свет появляемся, нам широкая щель в зубах нужна, это нашей конструкцией предусмотрено, а для чего — потом объясню. Да что вы все о моей внешности толкуете. Внутренняя культура — вот что главное. Поэтому каждый медведь прежде всего обязан научиться аккуратно есть.

Стрекоза.Никто не спорит, Губач, есть нужно аккуратно, но, по-моему, этого еще недостаточно, чтобы судить о внутренней культуре.

Губач.Вполне достаточно: ведь то, что мы едим, попадает к нам внутрь! Слышали поговорку: «Скажи мне, как ты ешь, и я скажу, кто ты?» Так вот, возьмем для сравнения меня и бурого медведя. Как бурый медведь ест, скажем, муравьев, знаете?

Сова.Да известно как: лапу в муравейник запустит — и всю пригоршню в рот...

Губач.Вот-вот, не разбираясь, где там муравьи, где щепочки, где хвойные иголки, — все внутрь идет. А я, прежде чем глотать термитов, обрабатываю их пылесосом.

Удильщик.Но ведь для этого нужно повсюду таскать с собой пылесос!

Губач.Я и таскаю. (Вытягивает губы в трубку.)Мой пылесос работает в двух режимах. Вот режим всасывания, — конечно, ноздри в этом режиме должны быть закрыты — у меня для этого специальные мускулы есть. (Закрывает ноздри и с сильным шумом всасывает воздух.)

Гепард (стараясь перекричать).По шуму этот живой пылесос, пожалуй, ничуть не уступает вашим пылесосам, дорогой Человек!

Человек. Даже превосходит, Гепард. Когда Губач работает своим пылесосом, его слышно почти за четверть километра!

Мартышка.А еще говорят — чем больше шума, тем меньше производительность. Оказывается, не всегда! Как тянет — я отсюда чувствую!

Губач (прекращает всасывать воздух).Термиты еще сильнее чувствуют : их так засасывает — еле успеваю проглатывать.

Сова.Слышь, Кашалот, а ведь и вправду Бурому-то мишке не грех у него поучиться...

Кашалот.Ну что ж, Сова, пошлем Бурого медведя, который живет в

нашем лесу, на курсы — я полагаю, Комитет охраны авторских прав природы имеет на это право.

Стрекоза.И Мишенька заслужил это право — он так самоотверженно выступал за КОАПП на спячках с препятствиями, а потом был у нас на продленке!

Кашалот.Тем более. Слетайте за ним, Стрекоза.

Стрекоза. Я моментально! (Летит к лесу.)

Мартышка. Губач, а второй режим у вашего пылесоса какой?

Губач.Режим сдувания. Только он не второй, а первый: пока ломаешь этот проклятый термитник, пыль столбом стоит и на термитов, конечно, садится, поэтому я их не сразу всасываю, а сначала сдуваю с них каждую пылиночку с помощью сильной воздушной струи — вот так! (Дует.)

Удильщик.Ну и пылища поднялась!