Чего уж говорить, их жизнь на Цербере гораздо лучше той жизни, которую они вели на Земле, в постоянном сумраке секторов четвертого класса с сырым, провонявшим не пойми чем воздухом, с пьяными и наркоманами в подворотнях, с вечным мусором. Надоело питаться этими плитками водорослей со вкусовыми добавками…

На Цербере Командор обеспечивал их настоящей пищей: фрукты, овощи, мясо! Они получали в пользование чистых баб!!! А на Земле привыкли довольствоваться обдолбанными тюфяком проститутками, да и то всего на час или насколько хватит денег согласно расценкам, а денег много у них никогда не бывало. Да и большого желания провести в обществе проститутки больше часа не возникало…

Хотелось чего-то большего. Поначалу казавшаяся райской жизнь приелась. Даже битье этих слюнтяев уже не доставляло большой радости. Но недовольства Гром не проявлял, тем более что внутри него этому что-то препятствовало… какой-то внутренний голос отговаривал, останавливал его.

Казнь капитанов, посмевших воспротивиться воле Командора, заглушила этот голос. Гром, наконец, понял, чего он хотел — денег. Много денег и перемены обстановки, которую можно устроить с помощью этих денег! И вот они, эти деньги — пашут на полях!

Подговорив несколько сотников, Гром решился на мятеж. Отравить по-собачьи преданную охрану Командора оказалось не так уж и сложно, после чего они напали на дом самого Морфеуса под видом легионеров, чтобы свалить на них всю вину, перебить их и получить возможность продать заложников.

Не получилось. Верный пес предупредил своего хозяина. В принципе, после того как все обитатели лагеря ушли вооружаться, они без труда доделали бы дело до конца, но в самом начале, понадеявшись на себя, допустили маленькую ошибку — оставили малую толику боеприпасов на складе. Ее хватило лишь на то, чтобы едва-едва вооружить сотню, но эта сотня уже натворила столько дел!

Гром огляделся, и картина в свете Берсеркера поразила его. Повсюду десятки, даже сотни тел, убитые и раненые… Стоны, хрипы, крики. Тут и там идет настоящая мясорубка.

Но все еще могло бы получиться, если бы не эти жалкие слюнтяи…

— Назад, поганые трусы! Их осталось-то совсем ничего! Мы добьем их!!!

— Это вас осталось совсем ничего… И мы добьем вас… А они не солдаты и не достойны носить доспехи легионера, как и ты, Гром… Предатель.

Гром резко обернулся и отшатнулся назад, когда стоявший метрах в пяти легионер, направив на него пистолет, несколько раз нажал на курок. Но прозвучали лишь сухие щелчки.

— Патроны кончились…

— Да, — кивнул легионер и отбросил пистолет в сторону, после чего, перехватив автомат, шагом направился к бывшему командиру, еще носившему на плече два венка сотника.

— Я узнал тебя… пятнадцатый, — отступив на шаг и тоже удобнее перехватив автомат, сказал Гром. Патроны в нем кончились, а перезарядить времени нет. Тем более сейчас…

Гром сбросил шлем, чтобы он не мешал обзору и движению.

— Ты прав, но теперь я первый воин Повелителя — легат Легиона, — кивнул Рон и тоже скинул шлем, понимая, что с бывшим учителем нужно держать ухо востро.

— О! Высоко взлетел! — засмеялся Гром. — Что ж, давай посмотрим, соответствует ли твое звание первого воина-легата — содержанию…

— Давай… — согласился Рон, производя первый атакующий выпад.

Бывший сотник с легкостью его отбил.

— Не впечатляет…

Гром перешел в атаку, а Рон в глухую оборону, принимая удары АК-407 бывшего командира на свой «колун». Со стороны это выглядело, будто бойцы дерутся обычными шестами или дубинами. Иногда, правда, проходили колющие удары, неприменимые к деревянным снарядам, но и они отбивались. Гром пытался проводить уловки, но Рон достаточно легко их разгадывал. Тем не менее, штык Грома трижды ударился о доспех Рона и полоснул по ноге, нанеся серьезную рану.

— Тоже не особо изысканно, — скопировав уничижительную интонацию Грома, произнес Финист, когда бывший сотник ослабил напор, и Рону удалось разорвать дистанцию, хотя он к тому времени уже чувствовал тяжесть в груди и сильнейшую боль в плече.

Пулеметная пуля тогда не пробила доспех только благодаря двойному слою, образовавшемуся из собственно доспеха и массивной, излишне вычурной плечевой накладки, доходящей до середины груди. Плечевую накладку раскурочило, в самом доспехе под ней появилась глубокая вмятина, но плоть осталась относительно целой. Гематома, которая наверняка образовалась под доспехом, конечно, не в счет.

— А так?! — усмехнулся Гром и, прежде чем Рон успел что-то сделать, быстро заменил в своем автомате магазин с патронами.

Тут уже Финисту не осталось ничего другого, как перейти в решительную атаку, чтобы всеми способами сблизиться с противником и устроить настоящий танец со смертью.

Первый выстрел опалил Финисту лицо и оглушил. Посланец смерти прошел всего в паре сантиметров от виска, но следующая пуля ушла далеко от цели, впившись в землю в метре от ног борющихся, выйдя из ствола, отбитого ударом автомата.