— Хорошо, я согласна... — повинуясь душевному порыву, Джо решила все-таки помочь мужчине, хотя внутренний голос и предупреждал ее, что она сильно рискует, подвергая свои чувства столь серьезному испытанию. — Возможно, было бы лучше, если бы я узнала больше о том, что происходит, — осторожно сказала она.

Хью кивнул, а потом снова заглянул ей в глаза.

— Ситуация на самом деле очень простая. Иви — моя дочь.

Вот как! Так она и думала. Хью женат? Она посмотрела на его руки. Все тот же перстень с печаткой на мизинце левой руки.

Проследив направление ее взгляда, он ухмыльнулся, поднял руку и покачал ею.

— Нет, я не женат, только встречался с матерью моей дочери некоторое время. И... ее мать умерла.

— О, как печально! — Настроение Джо резко изменилось, и она почувствовала внезапную симпатию к стоявшему перед ней человеку. — Почему бы нам не присесть ненадолго? — сказала она, усаживаясь за стол.

Он подтянул к себе деревянный стул и сел рядом.

— Если я попрошу тебя помочь мне с Иви, то должен быть абсолютно честен с тобой, — заявил Хью, неожиданно переходя на «ты». — Я только недавно узнал о ее существовании.

Джо заметила, как он едва уловимо сжимал и разжимал пальцы, и поняла, что ему очень сложно сдерживать свои эмоции.

— Представляю, каким ударом стало для тебя подобное известие. — Ее сочувственные слова подействовали на него ободряюще. — Как же так произошло, что ты узнал об Иви лишь недавно?

Хью напрягался, и она предположила, что зашла слишком далеко в своих расспросах, дальше, чем ему хотелось бы. Мужчина испытующе посмотрел на нее.

— Ее мать написала письмо, которое я так и не получил. Она умерла вскоре после рождения Иви.

Джо подумала о милой маленькой ясноглазой Иви, которая танцевала в их магазине, как волшебная фея, пока ее опекунша покупала продукты. Как грустно, что мать Иви, не видела свою подросшую дочь. И как грустно, что Хью все еще не встретился с ней. Джо замигала, сдерживая слезы.

— История на самом деле ужасная, — очень спокойно рассказывал Хью. — Вероятно, у Линлей была серьезная послеродовая депрессия, вот она и... совершила самоубийство.

— Нет! — у Джо вырвался испуганный вскрик. — Мне так жаль, — быстро добавила она, а затем тихо спросила: — И ты об этом не знал?

— Считал, что она погибла в автокатастрофе, — ответил он. — Она никогда при мне не упоминала о ребенке. А недавно умерла бабушка Иви, она-то и оставила завещание, в котором изъявила желание, чтобы я забрал свою дочь. Конечно, я сразу примчался сюда. Но теперь понял, что выбрал неподходящее время. В сочельник ребенок ждет Санта-Клауса, а не странного мужчину, утверждающего, что он его папа.

— Иви ты понравишься больше, чем Санта-Клаус, — предположила Джо.

Хью внимательно посмотрел на нее.

— Так ты думаешь, я поступил неправильно, вернувшись сюда?

Джо смутилась. Этот красивый, уверенный в себе мужчина говорил так, будто действительно нуждался в ее совете. Девушка ободряюще улыбнулась ему.

— Нет, уверена, что ты принял правильное решение. Я считаю, что надо доверять своей интуиции.

— Значит, ты поедешь со мной, когда я буду забирать Иви?

Ее собственная интуиция сказала «да», и Джо, не стала ей противиться.

— Конечно. К тому же я неравнодушна к Иви. А, кроме того, как ты сам сказал, имея четырех братьев и двух сестер, я волей-неволей стала специалистом по воспитанию детей. Наверное, ты прав.

— Точно, — Хью посмотрел на часы, висевшие на стене около печи, и вскочил на ноги. — Уже поздно, я и так отнял у тебя слишком много времени.

Джо засомневалась, должна ли она предупредить Хью о шрамах на руке Иви, но потом решила, что, возможно, в этом случае он будет еще больше волноваться перед встречей с дочкой. Скорее всего, лучше не затрагивать эту тему. Тем более что, вероятно, ему уже все известно.

Джо встала, засунула руки в задние карманы джинсов и пожала плечами, стараясь выглядеть невозмутимой и беззаботной.

— Значит, договорились? Завтра утром поедем к вашей дочери. Приезжайте, как проснетесь, — сказала она.

Хью кивнул.

— Спасибо. Я очень ценю твою помощь.

Затем он развернулся и направился к кухонной двери, сопровождаемый Джо.

— Надеюсь, что тебе будет удобно в гостинице, — сказала она, когда они вышли в прихожую. — Она не очень ужасная?

— Выглядит вполне сносно.

— Не грустно быть одному в Рождество?

— Все отлично. Никаких проблем! — Внезапно он превратился в холодного аристократа, неискреннего и властного, словно не выносил сентиментальных женщин, устраивающих суету по поводу Рождества. В этом момент к ним подошла мать Джо.