Вблизи озеро оказалось не таким прекрасным как издалека. Красоту портили гномы, розовые кусты и многочисленные одуванчики, желтеющие в траве. Слишком пестро. Тиалас, конечно же, был в восторге. Амалиросу тоже пришлось восторгаться, когда Светлые сообщили, что раньше здесь вообще никакого озера не было, не то что роз и одуванчиков. Обоснованные опасения вызывала обеденная площадка. Застеленная свежим мхом и коврами, она очень уж явно намекала, что была плотом, разве что с перилами. Само по себе — очаровательно, но как сочетание плота и Даэроса — подозрительно.

Тиалас с удовольствием расположился в кресле и вдохнул аромат разнообразных блюд. Его подданные расстарались, Тёмные от них тоже не отстали. Если бы еще Амалирос не косился на Даэроса — всё было бы просто замечательно. Но почти сразу выяснилось для кого предназначалось такое обилие приборов. Приглашенными за один стол с Правителями оказались не местные доблестные воины, а четыре гнома. Впрочем, как раз их Даэрос и представил как местных доблестных воинов. Теперь Амалирос пытался пугать своим подозрительным взглядом и Даэроса и гномов одновременно.

Историю многовековой обороны Синих Гор Ар Ктэль рассказывал в виде поводов для наполнения кубков. После очередного героического эпизода приходилось пить. Багрянка была как всегда великолепна, но Тиаласу что-то подсказывало, что Полутемный стремится влить в своего Повелителя как можно больше горячительного. Озерный Владыка с трудом изгнал подозрительность, которая витала вокруг Амалироса как зараза. Надо было сосредоточиться на чем-нибудь приятном. И вот тут Тиалас с удивлением обнаружил, что самым приятным было бы полное оправдание надежд Амалироса. Другими словами — хитро замаскированная месть Даэроса. Тёмный зануда вполне заслужил небольшую встряску.

Обед продвигался своим чередом: гномы наслушались о своих подвигах и уже милостиво кивали Правителям. Амалироса всякий раз при этом слегка передергивало, но он держался. Тиалас почти отчаялся дождаться чего-нибудь кроме возмутительной гномской спеси, когда четверо Темных торжественно прошествовали с берега к столу, неся старинный котел. Вид у котла был не только бывалый: мятый и закопченный, но и несколько угрожающий. Несли его как убитого зверя, просунув палку через мощные проушины. В целом всё это выглядело загадочно и торжественно. Тиалас похвалил себя за догадливость, когда Даэрос закончил возвышенную речь, сопровождавшую медленный внос котла. Ну, конечно — местный походный деликатес. Точнее — деликатес времен обороны. Как ему и положено — в непритязательной посуде. Весьма символично.

Опустив котел на треножник в центре стола, Темные вытащили палку и сняли крышку. Озерный Владыка проникся пониманием момента и собрался вкусить "пищу доблестных защитников Синих гор". Исходя из утверждений Даэроса, пища должна была быть "скудной". Но над столом повис густой аромат лука, чеснока и еще не менее десятка специй. Правда, сквозь этот шквал запахов пробивался какой-то неприятный запашок, который Тиалас всё никак не мог опознать. Даэрос вооружился огромной двузубой вилкой и выловил из вместительного котла всего лишь два куска мяса. Сами куски были немаленькими. Получалось, что "вкушать" предстояло только Правителям. В принципе, это было верно — остальные за восемьсот лет и так уже этим мясом объелись. Оставалось непонятным только — почему Темные считали такую сытную пищу не слишком приятной? Где-то точно был подвох. Судя по выражению лица Амалироса, он уже нашел, где именно. Но поскольку Светлым было неоткуда знать все Темные изыски, Тиалас все-таки решил спросить.

— Даэрос, а как звали этого зверя, пока он был жив?

За Полутемного ответил гном, глава клана Боевой Лопаты.

— Выползень. А это… — Бородач презрительно указал пальцем на кусок сероватого мяса. — Выползятина. Хорошо, что хоть от хвоста срезали. Не такое жилистое.

Гномы ударились в воспоминания, усугубляя и без того неприятные предчувствия. По их словам выходило, что раньше столько лука и чеснока не имелось и есть эту "гадость" можно было только зажмурившись, чтобы её не видеть, заткнув нос, чтобы не нюхать и, вставив в каждое ухо по шишке, чтобы не слышать как сам же потом орать будешь. Навспоминавшись, гномы единодушно заявили, что так-то оно, конечно, так, но после десяти дней голодухи "дрянь поганая" казалась "очень даже ничего". Амалирос еле губы разжал, чтобы сообщить свое мнение о яйцах выползней. Гномы от его пояснений отмахнулись. Если удавалось добыть самку, напичканную этим деликатесом, то яйца доставались только девам. "Понимать же надо!" — пробасил глава клана и выжидающе уставился на Повелителя Тёмных.

Тиалас понял, что вот это она и есть — месть. За что ему перепало — не понятно. Разве что за Светлого подданного Морнина Аль Манриля, который слишком поздно узнал о рождении своего не очень Светлого сына Даэроса. После той речи, которую произнес Ар Ктэль, не съесть это блюдо было нельзя. Озерный Владыка мужественно взял нож, но Амалирос не пожелал, чтобы Владыка Светлых первым совершил подвиг. Он успел отрезать от своего куска раньше и проглотить не жуя. По горам прокатился восторженный гул. Это его Темные подданные наблюдали за встречей, а заодно на ней и присутствовали — кто на площадках, кто на открытых уровнях. Тиалас жевал свой кусок под второй всплеск одобрения, не понимая, зачем лично ему нужна такая популярность в народе. Народ-то — Амалироса.

Мясо было странным, похожим на клеклое тесто, скользкое снаружи и вязкое внутри. Вот только этим дело не ограничивалось. Стоило начать его жевать, как запах, забитый специями, пробирался в нос даже изнутри. Напротив сидел и жевал Амалирос, пытаясь приспособить дыхание к процессу. "Главное, ни с чем этот запах не сравнивать, главное — не сравнивать" — убеждал себя Тиалас. Но все-таки не смог не сравнить само мясо. Стало только хуже. А когда стало уже хуже некуда, он не удержался и все-таки спросил Амалироса: