Он хотел добавить про «несчастный случай», но Дэнни опередил отца.

— Я убил ее сковородой… ну той, что отец тогда ударил медведя, — выпалил мальчишка. — Я подумал, что к нам опять вломился медведь.

Повар подтвердил сказанное и тут же отвернулся. Здоровой рукой Кетчум обнял Дэнни и прижал к себе. Лицо мальчишки уткнулось в шерстяную фланель с зелеными и синими клетками. Вчера в этой рубашке к ним приходила Норма Шесть. Рубашка впитала запахи их сильных тел, и для двенадцатилетнего Дэнни запахи были неразделимы с этими людьми.

— Стряпун, никак вы и тело Джейн привезли с собой? — спросил Кетчум, указывая гипсовым панцирем на «понтиак».

— Мы отвезли ее в дом констебля Карла, — объяснил Дэнни.

— Я не знаю, дрыхнул ли он в соседней комнате или его вообще не было дома. Я оставил Джейн на кухонном полу. Если удача на нашей стороне, Ковбой увидит ее тело и подумает, что Джейн убил он сам.

— Разумеется, он так и подумает! — загремел Кетчум. — Наверное, уже закопал ее час назад или сейчас роет могилу, пока мы тут треплемся. Но когда Карл узнает, что вы с Дэнни свалили из поселка, он начнет думать по-другому. И допрет, что не он убил Джейн. Если вы оба не вернетесь в Извилистый, подозрение сразу же падет на тебя, Стряпун.

— Предлагаешь мне сблефовать? — спросил Доминик.

— А что тебе остается? — вопросом ответил Кетчум. — Одно из двух: либо Карл до конца своей сраной жизни будет мучительно вспоминать, как и за что он убил Джейн, либо он будет повсюду разыскивать тебя, Стряпун.

— Ты полагаешь, он не помнит событий прошлой ночи? Не слишком ли смелое предположение?

— Норма Шесть говорила, что вчера вечером ты к нам заходил. Думаешь, я это помню?

— Возможно, и нет. Но согласиться на твое предложение — это рискнуть всем.

Произнося слово «всем», повар непроизвольно посмотрел на сына.

— Послушай меня, — сказал его старый друг. — Вы возвращаетесь в поселок. Я помогу тебе вытащить все, что ты напихал в багажник «понтиака». И где-то накануне ужина ты посылаешь Крошку, Мэй или кого-нибудь из этих шумных бесполезных клуш за Джейн. Пусть съездит в дом Карла и спросит: «Куда подевалась Джейн? На кухне работы полно, и Стряпун злится». Вот это будет настоящий блеф. Ты победишь с разгромным счетом. Наш Ковбой наложит в штаны. И не один раз, а постоянно, год за годом. Он будет бояться, как бы чья-нибудь собака не вырыла труп Джейн!

— Не знаю, Кетчум, — тихо сказал повар. — Это опасный блеф. Я не могу так рисковать, когда у меня сын.

— Свалить еще опаснее. Но если Ковбой размозжит тебе голову, я позабочусь о Дэнни.

Мальчик попеременно глядел то на отца, то на Кетчума.

— Отец, надо возвращаться, — сказал он повару.

Повар знал, насколько его сына пугают перемены. Любые перемены. Дэниел Бачагалупо, конечно же, предпочел бы остаться и начать опасную игру. Игра страшила его, но отъезд еще больше страшил своей неизвестностью.

— Пораскинь мозгами, Стряпун, — вновь заговорил Кетчум. Его гипсовая повязка была направлена на повара, как дуло кольта сорок пятого калибра. — Если я ошибаюсь и Карл тебя пристрелит, он и пальцем не посмеет тронуть Дэнни. А если я прав и Ковбой потащится за тобой по следу, он может убить вас обоих как беглецов.

— А мы и есть беглецы, — сказал Доминик. — И в азартные игры я не играю. Больше не играю.

— Играешь, и прямо сейчас, — возразил Кетчум. — Ваше бегство — чем не азартная игра?

— Дэниел, обними Кетчума. Нам пора ехать, — сказал мальчику отец.

Впоследствии Дэниел Бачагалупо будет часто вспоминать эти объятия и свое тогдашнее удивление по поводу того, что отец с Кетчумом не обнялись. А ведь они давно и крепко дружили.

— Стряпун, скоро здесь все сильно переменится, — попробовал зайти с другого конца Кетчум. — Сплав по рекам прекратится. Плотины на Даммерских прудах исчезнут. Да и эта тоже.

Гипсовая повязка указывала в сторону заграждений на плотине Покойницы, однако сплавщик и в этот раз не стал произносить ее название.

— Даммерские пруды просто спустят в Понтукское водохранилище. И Извилистая спокойно потечет в Андроскоггин. Думаю, старые причалы для леса на Андроскоггине сохранятся, но скорее для истории. Случись пожар в Западном Даммере или в Извилистом, разве кто-нибудь почешется заново отстраивать эти дыры? Ну кто откажется переселиться в Милан, в Эррол? Даже в Берлин, если уже в годах и силы не те? Тебе нужно лишь немного потерпеть и пережить этот убогий поселок. Тебе и Дэнни.

Но повар и сын шли к своему «понтиаку».