— А…

— Хватит вопросов! — рявкнула Лиса, и я решил не спорить. Спорить с ней бесполезно, как я понял.

Когда мы подошли к Лиманску, уже совсем рассвело. Вход в городок располагался в туннеле под небольшим холмом. Мы вышли на небольшую площадь, на которой было несколько домиков в трещинах и огромными дырами в стенах. Кое-где прямо из асфальта росла трава, на дорогах стояли ржавые автомобили. Двух- и трехэтажные здания действительно были бы вполне уютны, если бы не были так сильно разрушены. Оконные проемы без стекол зияли чернотой, в одном доме тускло светилась зеленым плесень.

Я глянул вглубь города. Многочисленные повороты, перепады высоты, узкие улочки, множество препятствий — рай для трейсера. Было бы это место где-нибудь вдали от Зоны и не был он жилым, я бы с радостью пробежался вдоль и поперек города вместе с друзьями трейсерами. Но сейчас не время для паркура, и не занимался я им вот уже три года.

— Рай для паркура, — будто прочитав мои мысли, сказала Лиса.

— Именно, — усмехнулся я. — Откуда это все?

— Откуда я знаю? — огрызнулась девушка и приказала: — Идем дальше. Зайдем к нашим, скинем компы, возьмем снаряги и пойдем.

— К кому это — нашим? — насторожился я.

— Не боись, не тронут тебя, пока ты с нами. Хотя следовало бы тебя пристрелить за Кабана. Но мы не скажем.

Я ничего не ответил.

Мы пошли вглубь города, обходя многочисленные толпы зомби, шатающихся по улицам. Лиса строго наказала без команды не стрелять. Я кивнул, вспомнив, как мы попали в переделку между Дикой территорией и Янтарем.

— Вон наша крепость, — сказала Лиса и указала вперед.

Мы пошли по мосту через неширокую речку, надвое разделившую городок. На том берегу вдоль реки стояло несколько смотровых вышек, а дальше был огромный двор, с востока, севера и запада закрытый жилыми домами. Проходы между ними были загорожены баррикадами из старых автомобилей, колючей проволокой и прочим хламом. В центре двора стояла двухэтажка на небольшом холме. На крышах домов стояли охранники с пулеметами и снайперками — было видно, что это чья-то полноценная база, а не просто лагерь.

Нас остановили почти на середине моста два сталкера в темных плащах. Говорил все время один.

— Лиса, это кто? И где Кабан и Шакал?

— Кабана и Шакала грохнули монолитовцы. Правы вы были, они там с наемниками встречались.

— А это кто? — повторил сталкер. — Наемник? — с этим словом ствол «калаша», уставился мне в живот.

— Нет, это просто сталкер. Я его на Север веду, так что не трогать его.

— Ладно, проходите. Зайди к Соколу.

— Хорошо.

Я удивился, заметив множество слепых и псевдопсов, прирученных сталкерами. Мутанты прекрасно слушались этих сталкеров и вели себя как обычные собаки.

— Кто вы такие? — тихо спросил я. — Откуда вы здесь и собаки у вас откуда?

— Много будешь знать, скоро состаришься, — оборвала Лиса.

— И так много знаю, не состарился же, — ответил я. — Не хочешь, не говори, ваше дело. Главное, чтобы они не нападали. Люблю собак, и не хочу убивать, даже если они немного другие.

— Они ничем не отличаются от обычных, а несколько поколений, что родились у наших, даже менее агрессивны. Разве что по-прежнему уродливы.

Мимо меня пролетела толстая палка, а следом пронеслась огромная серая псевдособака, похожая на волка. Собака рыкнула, пробегая мимо меня, но не тронула. Я перевел дух.

— Сыкнул? — хмыкнула Лиса.

— Не дождешься, — огрызнулся я. — Кстати, тут у вас есть сортир или прям на улице?..

— Тебе за это яблоню отстрелят, — вновь хмыкнула девушка. — Ничего, зайдем в мою квартиру, залезешь. Хорошо, хоть водопровод и электричество тута есть.

— Есть? — удивился я. — Откуда?

— Я уже сказала: будешь много знать, скоро состаришься.

Лиса завела меня в один из домов, Медведь и Волчонок остались на улице. Мы поднялись на третий этаж, Лиса открыла дверь одной квартиры, махнула мне рукой, чтобы заходил.

— Тут бардак, но жить можно, — усмехнулась она. — Заходи, гостем будешь. Только руки не распускай и ничего не трогай. Есть телик с дивидишником, ноут, инета нету, но и это нормально. В холодильнике еда, бери, но особо не борзей — самой до новой поставки иногда туго бывает, хорошо, хоть иногда ребята стаю кабанов завалят. И говнодавы скинь, тапки надень.

У порога стояли несколько пар тапочек и одна пара сапог. Стены и потолок были вполне чистыми, думаю, хозяйке квартиры пришлось немало попотеть, чтобы вычистить всю грязь из нее. Слева от входной двери стояла тумбочка, над ней висело зеркало с трещиной. В квартире была одна комната и кухня, но Лисе хватало.

— Ванная там, — девушка махнула рукой на дверь в конце коридора, — кухня левее, спальня моя там. — Она указала в другую сторону. — Если че-нить у меня пропадет, — застрелю тебя, и вон собакам на улице скормлю. Куртку на гвоздь повесь, а я пойду.

Лиса сделала на прощание ручкой и ушла. Я вздохнул, скинул ботинки. Из нескольких пар тапочек тридцать пятого я ничего не выбрал — у меня в эти тапки только полноги влезало. Ладно, можно и в вонючих носках двухнедельной свежести походить. И когда я мылся в последний раз нормально? Даже вообще, когда я в последний раз мылся? Уж и не вспомнишь… А сколько я в Зоне провел? Неделю, не больше. Я в уме подсчитал, сколько я тут провел, вспомнив все, что со мной произошло. Сейчас пошел только шестой день, а я уже почти в Сердце Зоны. Или, как выразилась Лиса, почти в самой Жопе.