— Да? А такое ощущение, что на голову, — простонал Сляден. Рассказ о злодеяниях Вольфрама Лафета вконец доконал бедолагу.

— Вполне возможно, что и на голову, — кивнула моя сестрица. — И в этой связи у вас один способ избежать травмы — помочь нам.

— Конечно, — протянул противным голоском Профитроль-младший. — Сами понимаете, у вас нет другого выхода. — Рогатку мальчишка положил по правую руку от себя, как тонкий намек на толстые обстоятельства.

— Хорошо, хорошо, помогу. Но я и думать не мог, что ваш… оппонент — этот наглец, не просто наглец, а самый настоящий… Послушайте, скажите правду! В нашем мире теперь все такие?

— Нет, — ответил я. — Посмотрите на нас.

— На вас? — выпучился Сляден. — А… — Он прокашлялся. — Ну да… на вас… То есть вы не такие…

— Совершенно не такие, — отозвался Браул Невергор. — Единым фронтом мы выступаем против сил зла и осознаем, что только от нас зависит судьба вселенной. Жаворонок нужен нам исключительно для благородной цели — уничтожить Чудовищный Синдром. Если вы откажетесь помочь, Сляден… подумайте, каковы будут последствия для Мигонии, для столицы славного королевства, для города, где вы родились. А для всего остального мира? Если Синдром распространится? Ваш долг, Неистовый Странник, стать у него на пути и наравне с нами заслонить грудью…

— Браул! Перестань болтать! — вмешалась Гермиона. — Ты бы себя послушал!

Сляден, бледный, как лабораторная мышь, не выпускал из рук платок. Тот успел промокнуть до состояния, требующего срочного выжимания.

— Могу объяснить проще, — сказала юная волшебница и почти слово в слово повторила то, что наворотил я.

Окончательно уверившись, что мы, судя по всему, просто сдвинутые, Исирод сказал:

— Я уже дал свое согласие. Распространение Синдрома конечно же недопустимо.

— Значит, вы встанете грудью вместе с нами? — спросил я.

— Что делать — встану.

Тут Арни, наш фарфоровый дружок, которому уже надоело сидеть во внутреннем кармане чародеева лапсердака, выскочил на крышку стола и завилял хвостом.

— Ага, — сказал Тристан, — похищенная вещь. Улика. Есть что предъявить страже.

— Помолчи! — гаркнула Гермиона.

Сляден тем временем сграбастал песика в кулак и поглядел на нас.

— Вольфрам украл его у меня. Удивительно — и додумался сделать Оссиана вашим проводником.

— Кого? Кто такой Оссиан? — спросил я.

— Оссиан — это он, — с каменной физиономией ответствовал чародей. — Мой пес.

— Значит, он не Арни?

— Какой еще Арни? Перестаньте действовать мне на нервы, господин граф, иначе я откажусь от участия в экспедиции. Для меня находиться рядом с вами — слишком тяжелое испытание.

Гермионе пришлось снова употребить все свое влияние, чтобы задавить трения в зародыше. Она не хотела быть свидетелем того, как соратники превращаются в гнусных парламентариев, обожающих сотрясать воздух и таскать друг друга за вихры. В нашем выборном органе такое происходит с утра до вечера.

— Что мы решаем? Сляден, за вами история Тигриного Жаворонка.

— Знаю. Но я расскажу по пути. Давайте уже тронемся. — И добавил: — Чем быстрее вы получите то, что вам нужно, тем быстрее я вернусь к своей тихой никчемной жизни.

— Другой разговор, — отозвался Браул Невергор. — Тогда вперед, навстречу опасностям.

Экспедиция не ответила. Все сидели мрачные. Даже Гермиона. Что, моя сестрица-генерал начинает сомневаться? Ну, самое время. Надо почаще напоминать себе, что мы находимся в Волшебной Стране, где все в любой момент может пойти наперекосяк и что всякие далекоидущие планы могут споткнуться даже о самый крошечный камешек, едва выйдя из дома.

Собирались сосредоточенно и почти не разговаривая. Вернее, собирался Сляден. Бормоча по-стариковски себе под нос, он носился в пространстве двух своих комнат так, словно это был громадный дворец. Мы то и дело теряли коротышку из вида.

Я не преминул воспользоваться возможностью посмотреть на себя в зеркало — не растут ли у меня уши и нос. Нет, пока не росли. Чародеев эликсир надежно купировал проявления рецидива.

«С другой стороны, — подумал я, — нет худа без добра». Превратившись в монстра, я могу дать Гарнии генеральное сражение и разбить ее в пух и прах. Отомщу ей за все время, в течение которого эта страшная женщина измывалась надо мной. Вот это будет триумф! Когда в моем распоряжении будут щупальца и клыки, она поостережется раскрывать свою пасть, ибо увидит воочию, что я раскрыл свою, еще большую…»

Гермиона ткнула меня пальчиком под ребра.

— Спокойно, — сказала она, выводя меня, плетущегося на ослабевших ногах, на крылечко. — Спокойно, братец, мы начинаем наше путешествие. Пока ты витал в облаках, видимо, мечтая сграбастать в объятия мою подругу, несчастную Ирму, мы набросали маршрут следования…

— Кого сграбастать?

Меня волокли в сторону воздушного шара, уже готового к отправке.

— Ты знаешь кого, — ответила Гермиона весьма холодным тоном.

— Слушай, вы что, рехнулись?