— Кто мы?

— Ты и Леопольд? А! Ты сделала неверные выводы, услышав, как Леопольд клевещет на меня! Я все понял!

— Я тоже поняла, — шикнула Гермиона, останавливаясь.

Момент был очень театральным — примостившись в сторонке, мы выясняли отношения на глазах у соратников. Главное в таком деле — это чтобы тебя не услышали.

— Ты хочешь отбить у Леопольда Ирму, — сказала юная волшебница, меча синие искры из глаз. — Вот чего ты хочешь! Не узнаю тебя. Такое коварство! Браул, нас ждет серьезный разговор, когда мы вернемся!

— Да не собираюсь я никого отбивать! — заорал я шепотом. — С чего ты взяла?

— А что, Ирма недостаточно хороша для тебя?

— Тьфу!

— Почему ты плюешься на мою сердечную подругу?

— Я не плююсь на твою сердечную подругу!

— А на кого ты плюешься? На меня? И почему ты пищишь, словно опоссум?!

— Заявляю официально: никакую Ирму я отбивать не собираюсь! И Фероцию, чтобы не возникало вопросов, тоже! Женитесь, разводитесь, сходите с ума, но я-то здесь при чем? И я не узнаю тебя, Гермиона! Ты повелась на эту гнусную клевету и сейчас на меня, человека, который действует не корысти ради, возводишь напраслину!..

— Я пекусь о счастье подруги!

— Ну и пекись на здоровье! Если бы я хотел умыкнуть Ирму Молейн, разве бы я полез в Волшебную Страну? Где логика? Ты можешь сказать, что я — законченный болван, но даже болван в данном случае понял бы, что легче легкого было закружить расстроенную бедняжку в вихре любовной страсти и через пять минут сделать ее графиней Невергор! А я что делаю вместо этого?

— Что?

— Гермиона, кто из нас болван? Или болванка?

Если бы у нее был хвост, как у гигантского варана, она хлестнула бы им о землю.

— Вместо этого я вращаюсь в обществе давно почивших чародеев, у которых на голове гнезда, и строю планы по спасению мира!

— Ты здесь потому, что хочешь излечиться от Синдрома!

— Я узнал о нем только что!

— Не верю. Может, ты решил: смотаюсь в Волшебную Страну, сделаю все дела, выздоровею и прямиком, на крыльях любви, к Ирме в будуар! Нет? Или все-таки да?

— Да. То есть нет! — взвился я.

Гермиона мутузила меня, загоняя в угол. И это при том, что правда была на моей стороне.

«Вот женщины!» — в сотый раз восклицаю я.

— А сам, — прибавила Гермиона, — перед нашей отправкой сюда, наверное, написал письмо на пяти страницах и поручил Селине отнести его Ирме.

— Кто-то из нас сумасшедший, — сказал я.

— Знаю, — загадочно ответила Гермиона. — И, кстати, о Селине…

— Что — о Селине?

На меня снизошла воинственность, и я уже хотел было начать наступление, когда заверещал Тристан. Казалось, слон наступил ему на ногу или на руку, и сам факт подобного хамства возмутил юного герцога до глубины души. Мы с Гермионой подскочили, готовые ко всему, но оказалось, что Профитроль в порядке и слонов поблизости нет.

— Вы долго будете там прохлаждаться? Сколько можно?

Юное чудовище висело на веревках, соединяющих шар и корзину. Чуть ниже Тристана можно было разглядеть голову Слядена Исирода с неизменным гнездом и сидящей в нем сойкой. Леопольда же я не заметил. Не исключаю, что он съежился на дне корзины, размышляя, как еще сильнее испортить мне жизнь. Ну, если он и дальше будет так себя вести, придется вызвать его на дуэль. На волшебных палочках, как это принято в нашем обществе.

— Отложим разговор, — сказала Гермиона конспиративным тоном. — И постарайся придумать что-нибудь поинтереснее, чем услышанное мною минуту назад!

Повернувшись, она взяла курс на наше чудо воздухоплавания. Не сразу я нашел в себе силы последовать за ней. Да, изрядное мужество требуется мужчине после столь тяжелого раунда, а таким, как я, его требуется в удвоенной пропорции. Но я справился и залез в корзину с видом короля в изгнании. Устремив взгляд в светлую даль, Браул был намерен донести до остальных, до чего он презирает всю эту возню, но не помогло. Тристан прилип ко мне как банный лист и начал тараторить о своих планах относительно Тигриного Жаворонка. Почему-то он решил, что именно я жажду их послушать.

В порыве отроческого энтузиазма юное чудовище выболтало мне все свои коварные идеи. Тристан хотел заразить Мигонию и ее окрестности, до самых границ Эртилана, Чудовищным Синдромом и взимать с нуждающихся плату за исцеление. Ведь Тигриный Жаворонок будет у него, верно? Ну и, следовательно, денежки потекут рекой. Очередь длиной в километр выстроится от порога его дома, и все будут трястись от желания отвалить спасителю две сотни монет. Так, пожалуй, можно стать самым богатым человеком в мире. По мысли Профитроля-младшего, это было так реально, что хоть сейчас готовь сундуки для золота.