– А вы сами стреляли?

– На шестьсот метров при отсутствии ветра по грудной фигуре однажды выбил восемь из десяти. Мой личный рекорд.

– А почему между глаз обязательно?

– Какие-то кровожадные вопросы у вас, батюшка, – Сковорода, как истинный работник штаба, был уверен, что войны выигрываются в кабинетах.

– Это все для миссии, Алексей, чтобы в будущем разговаривать с военными на одном языке.

– Между глаз – это снайперский шик. А вообще, если на человеке бронежилет, – Пушко было немного неудобно объяснять азбучные истины проректору, – то из СВД вы его не пробьете уже на пятистах метрах. Потому нужно в голову целиться в любом случае.

– Ясно, Сергей, теперь ясно.

Траян разглядывал студентов и переваривал информацию.

– Спецназовец и штабист, так-так, надо бы придумать, как вас использовать по назначению… Ладно, давайте про случай в лесу. Что все это значит, вы зачем веселье людям испортили?

– Это не мы, – с негодованием ответил Сковорода.

– Как не вы? Вас опознали, не отпирайтесь!

– То есть, это были мы, но мы веселья не портили, веселье испортили сами регентши, у которых отсутствует чувство юмора.

– Вон оно что! – воскликнул Траян. – А вы не подумали, что они в армии не служили и именно потому армейский юмор им недоступен?

– Да что же тут армейского, – обиделся Пушко.

– Ну-ну, – поддакнул проректор. – Так как все было-то?

– У нас имелся наводчик среди них, который по мобильному вывел нас к месту предполагаемого пикника, – начал объяснять Сковорода.

– Наводчик, – повторил Траян.

– Конечно, мы хорошо подготовились. Кляпы, например, сделали заранее. И нас нужно благодарить, что мы не засовывали им в глотки землю с травой, или грязные палки не привязывали.

– Я передам это Регентской, – сказал проректор. – Хотя постойте, почему Регентской, ведь пострадали академисты. Думаю, вы нажили себе смертельных врагов.

– Ничего подобного, – ответил Пушко, – они это все очень правильно и с юмором восприняли. Совершенно адекватные ребята.

– А когда вы их заваливали, они тоже все адекватно воспринимали?

– Абсолютно. Перепугались страшно, как и положено.

Траян постучал пальцем по столу:

– А как кляпы выглядели?

– Берете, батюшка, носовой платок, побольше ваты в него, и заталкиваете это все поглубже, вот и весь кляп.

Траян одобрительно кивал.

– Мы оделись в камуфляж, – продолжал рассказ Сковорода, – и выдвинулись к месту дислокации объектов. Когда подобрались поближе, повязали банданы и поползли по папоротнику.

– Банданы?

– Обязательно, и еще рюкзаки на живот перевесили.

– Банданы тоже были комуфляжные?

– У меня черная бандана, – сказал Пушко.

– А черная в глаза не бросается, в лесу-то?

– Если специально высматривать, то и комуфляжная бросится, а если специально не искать, то черная прекрасно смахивает на пенек.

– Еще тут написано, господа, что вы были разукрашены боевой раскраской, – проректор кивнул в сторону жалобы из Регентской.

– У страха глаза велики, – ответил Сковорода, – немного грязью замазались, всего делов.

– И близко вы подползли?

– Метров на семьдесят.

– Близко.

– Нормально.

– Что дальше?

– Дальше мы сбросили на телефон нашему агенту сообщение, куда нужно направлять жертв.

Траян усмехнулся:

– И ваш наводчик встал, показал пальцем куда нужно идти, и все пошли?

– Нет, он разыграл что-то с дровами и вместе с тремя академистами пошел их искать. В смысле дрова, – Сковорода рассказывал с видимым удовольствием. – Вот мы их и скрутили. В смысле академистов. Там растут старые сосны, глухо заросшие снизу папоротником и немного каким-то кустарником, очень удобное место. Одного академиста наш человек увел подальше, и нам было проще справиться с оставшимися двумя, хотя они и не отходили друг от друга дальше шагов тридцати.

– Вы их по очереди скручивали?

– Разумеется. С первым получилось очень просто. Он шел практически на меня, и когда был уже в двух шагах, сзади налетел Сережа. Одной рукой за ногу, другой в пояс, и вот он уже был на земле, а я засовывал ему кляп. Все очень быстро и тихо получилось. Потом мы его замотали скотчем, оставили лежать и отправились за вторым.

– Погодите, погодите, – Траян остановил Сковороду, – вы ему ничего не рассказали? Не показали, что это были вы?

– Ну что вы, батюшка. Конечно, мы перевернули его на спину, чтобы он нас мог узнать.