Поражение прогрессистов. Коалиция, свергшая Эспартеро, состояла в большинстве своем из прогрессистов; но ее вождь, Нарваэс, был всецело предан реакционной партии, и народ, утомленный тринадцатилетней смутой, казалось, был готов отдать свою судьбу в руки партии умеренных.

Девять месяцев прогрессисты боролись с Нарваэсом, постепенно утрачивая все свои преимущества. 8 ноября кортесы, где умеренные составляли подавляющее большинство, объявили Изабеллу II совершеннолетней. Изабелла опять назначила президентом министерства прогрессиста Олозагу (24 ноября). Шесть дней спустя Олозага уже не видел другого спасения, кроме роспуска кортесов. Он убедил королеву в необходимости прибегнуть к роспуску, но вместо того чтобы тотчас привести декрет в исполнение, дал камарилье время снова переубедить королеву. Тринадцатилетней девочке внушили, что роспуск кортесов был бы с ее стороны неблагодарностью и что Олозага выманил у нее согласие хитростью. Изабелла не постеснялась даже обвинить Олозагу в желании прибегнуть по отношению к ней к насильственным мерам. Впавший в немилость министр бежал в Англию и был заменен дон-Луисом Гонзалес Браво, который очень скоро усвоил себе реакционную политику. Во всей Испании было объявлено осадное положение, установлен строжайший надзор над прессой, многие прогрессистские депутаты были брошены в тюрьму; королева Христина вернулась в Испанию, ее брак с дон-Фернандо Муньосом был официально объявлен, и Изабелла даровала мужу своей матери титул герцога Рианзарес.

Но Браво был только статистом, в действительности же главою правительства являлся дон-Рамон Нарваэс. Пожалованный в герцоги Валенсии, он 2 мая 1844 года решился принять пост министра-президента. Реакция восторжествовала.

Некоторые из консерваторов желали восстановления Королевского статута, возвращения духовенству недвижимого имущества и восстановления десятины. Но Нарваэс понял, что так далеко заходить не следует. Он распустил кортесы, добился на новых выборах большинства умеренной партии и беспощадно подавлял всякую попытку восстания, или пронунсиаменто.

Три важных дела поглощали внимание кортесов: реформа конституции 1837 года, восстановление дипломатических сношений с папой и брак королевы. Конституция была изменена в монархическом духе. Отношения с курией медленно улучшались ценою опасных уступок со стороны министерства, а вопрос о замужестве королевы принял размеры европейского события.

Врак королевы и инфанты. Австрия желала выдать испанскую королеву за сына дон-Карлоса, Англия — за одного из кобургских принцев, Франция — за принца Орлеанского; неаполитанский король предлагал своего сына, графа Трапани. Чтобы выпутаться из всех этих трудностей, Мария-Христина предложила выдать королеву за ее кузена дон-Франсиско да Асис, сына инфанта дон-Франсиско де Паула, Правда, молодой принц был хвор и тщедушен, и Изабелла относилась к нему с явным отвращением, но Луи-Филипп высказался в его пользу. Герцог Монпансье собирался жениться на инфанте Луизе-Фернанде, и французский король рассчитывал, что в конце концов, если Изабелла умрет бездетной, испанская корона достанется его внукам. Нарваэс, отказавшийся содействовать планам французской партии, подал в отставку, и под эгидой ультраконсервативного министерства с Истурисом во главе 10 октября 1846 года состоялось два бракосочетания: Изабеллы II с дон-Франсиско и Луизы-Фернанды с герцогом Монпансье.

Разлад между королем и королевой обнаружился очень, скоро. Изабелла приблизила к себе молодого генерала Сер-рано, при котором власть снова перешла к прогрессистам. Эспартеро вернулся в Испанию и был назначен пожизненным сенатором. Но Мария-Христина покинула королевство, и умеренные произвели такое давление на королеву, что она решилась снова призвать Нарваэса (3 октября 1847 г.). Для управления Испанией нужны были способности и качества, которых у Изабеллы не было. Она была добра и милосердна,> и имя ее было очень популярно в Испании, но она не обладала ни политическим умом, ни волею и до своего низвержения являлась игрушкой в руках честолюбцев, оспаривавших друг у друга ее милость.

Литература и наука в Испании при Фердинанде VII. Враг всякой умственной культуры Фердинанд VII предоставил университеты их «собственным силам», отменил конкурсы на соискание кафедр, удалил лучших профессоров и закрыл с помощью полиции литературные общества.

Во время краткого конституционного периода в Мадриде возникло множество журналов, но за недостатком читателей все они превратились в политические газеты. Кортесы пытались преобразовать университеты, но все их попытки остались только на бумаге, и либеральный коллеж Сан-Матео, основанный в Мадриде Листой, был закрыт на следующий же день после вступления в Мадрид войск герцога Ангулемского.

Вторая половина царствования Фердинанда VII была в культурном отношении более плодотворна. На сцене появилось несколько хороших испанских комедий. В этот период начали приобретать известность Вретон де лос Геррерос — «испанский Скриб» — и Хиль-и-Зарате. Квинтана, бежавший в Эстремадуру, издал несколько поэм. В мадридской академии El Mirto были прочитаны первые стихи Вентура де ла Вега, Патрисио де ла Эскосура и Хозе де Эспронседа.

Но царствование Фердинанда VII было более благоприятно для научной литературы, чем для поэзии. Испанская академия издала Fuero Juzgo, Историческая академия — Siete parti-das, Юридические сочинения Альфонса X, несколько томов Espana sag га da и Архитектуру в Испании Льягуно-и-Ами-рола. Бофаруль издал своих Графов Барселонских, Амат — Церковную историю, Наваррете — Собрание путешествий, Конде — Историю арабов, Антонио Гонзалес — Испанские соборы, Клеменсин — Похвальное слово Изабелле Католической.

Точные науки имели немного представителей. Дон-Мариано Лагаска был выдающимся ботаником и в течение четверти века пользовался европейской известностью. Лагаска прожил в изгнании до 1831 года.

Романтизм в Испании. Первая половина царствования Изабеллы II была ознаменована чрезвычайно любопытным литературным движением. Французский романтизм нашел в Испании тем более подготовленную почву, что в новой школе Испания видела — и не без основания — проявление своего собственного национального духа.

Возникло несколько литературных газет. Месонеро Романос печатал здесь свои прекрасные Мадридские сцены, Ларра — Письма бедного маленького болтуна. Первыми провозвестниками литературной реформы были Мартинес де ла Роза, Августин Дюран и Анхело де Сааведра. Драма Сааведра Дон Алонзо, или Власть судьбы воскресила старую кастильскую драму со всей ее напыщенностью. Одновременно с Мадридом и в Барселоне возникла литературная школа, представителями которой были поэт и музыкальный критик Пабло Пиферрер, фольклорист Мила-и-Фонтанальс и поэты Арибо и Квадрадо.