«Камень, срывающийся со скалы,Где ляжешь ты через мгновенье?»«В подножье горы, где, цв'eта золы,Другие лежат каменья».«Куда, моя песня, летишь чуть светВ багровом предутреннем дыме?»«К подножью холма Незабытых Бед!»«Где же такой?»«В Хиросиме!»«Песня моя, в чужеземную даль,Может, летишь ты без нужды?»«Нет, не чужда мне чужая печаль,Муки чужие не чужды!»«Песня, на свете так много утрат,И мертвые невоскресимы.Что будешь ты делать?»«Бить стану набатВ колокол Хиросимы!»Пусть на столбе он гудит что есть сил,Прикованный цепью опорной,Об аде, который не выдуман был,А явью был рукотворной.Бью в колокол этот каждой строкой,О том поведать желая,Как вдруг испарившеюся рекойОбернулась река живая.Плакальщиц мира родная сестра,Где в камень впечатались тени,Встала обуглившаяся гораПред городом на колени.Молю услыхать колокольный зовПламенем заживо стертых.Жаль, что господь не доверил мне слов,Что воскрешают из мертвых.Я заклинаю: набатно гудиСквозь версты, и лета, и зимыУ человечества в каждой груди,Колокол Хиросимы!И Тихий заставь грохотать океан,И, все озаботив режимы,Решительно властвуй над памятью стран,Колокол Хиросимы!Восстаньте, исчезнувшие в огне.Пусть кровь заклокочет в аортах.Колокол бьет, и кажется мне —Вы восстаете из мертвых.Мнете траву на зеленых лугах,Не тени, а смертные люди.Вновь пламя разводите в очагахИ поклоняетесь Будде.Висят, как игрушечные, сады.У садовников лет в запасеНе меньше, чем палочек для еды,Зовутся которые «хаси».Не ломом железным — гулкой строкойБью в колокол воспоминаний.Воскреснув на улице городской,Влюбленные ждут свиданий.Стучат очарованные сердца,Как прежде, как прежде, как прежде.И прозревают глаза у слепца,Отчаявшегося в надежде.Вижу: восстал из могильных пластов,Исполненный многообразья,Сонм человеческий всех возрастов,Исчезнувший в одночасье.Люди, обличье у них не одно, —И лик торжествует над маской.Смотрит на девушку в кимоноПарень с набедренною повязкой.С губ его сходит молчанья печатьИ — вырывается слово.Стрелки часов заходили опятьВелением вещего зова.Стою в кругу воскрешенного люда,Вверху — облака-пилигримы.«Люди, скажите, кто вы?Откуда?»«Мы люди из Хиросимы!»Плачу, но слезы не застят мне глаз,Сердце — открытая рана.«Кто вы?»И вдруг мне послышался глас:«Мы люди из Дагестана!»Страны, задумайтесь!Не для легендБьет колокол где-то близко.«Кто вы?»«Мы люди из графства Кент!»«Кто вы?»«Мы люди из Сан-Франциско!»Насторожитесь! Колокол бьет.И видеть повсюду должны мыЖуравлика, выпущенного в полетДевочкою Хиросимы.Бумажный журавлик, в небе плыви!Взрыв атомный не убывает.Смерть — белогвардейка: она в кровиШарики красные убивает.Слабенькой ручкой отправленный в путь,Журавлик, ведь люди спасимы!Сегодня моим Вергилием будь,Девочка из Хиросимы.
2
Земной верстою и морскою милейПечали не измерить все равно.Веди меня, мой маленький Вергилий,И посетим живых мы заодно.Вот госпиталь, где врач у изголовьяРовесницы твоей встречает ночь.Угасшая сама от белокровья,Вздыхаешь ты: «Ей нелегко помочь».Куда деваться от жестоких былей?И мы идем вдоль стонущих палат.За кругом круг. Мой маленький Вергилий,Веди меня сквозь этот белый ад.У лучевой болезни стало в миреВсе больше жертв. Кто в этом виноват?Глянь: город словно сделал харакири, —Разрезы от реклам кровоточат.Через его распоротое чревоНаправимся, мой бедный проводник.Куда пойдем мы — вправо иль налево?А может быть, к могилам напрямик?Здесь нам с тобой не нужен переводчик,Прошли черту кладбищенских ворот,И вздрагивает гейгеровскии счетчик:От мертвых излучение идет.«Оставь надежду всяк сюда входящий».Над скорбным полем неземная сень,И каждый человек, под ней лежащий,Покинул мир в один и тот же день.И в светопреставленье виноватыхНайти с тобой мы можем хоть сейчас.Еще живет в Соединенных ШтатахСтарик, отдавший дьявольский приказ.Его изобличим мы без усилий.Греми судейски, колокольный зык.Веди меня, мой маленький Вергилий —Сошедший с пьедестала проводник.Пойдем в страну обожествленья денег.Чтобы тебя воочью — не вдали —Увидеть мог бы каждый соплеменникСвихнувшегося Клода Изерли.Пилот военный — в утро роковоеОн сбросил бомбу — точен и матёр.И сотни тысяч — скопище людское —С лица земли одною бомбой стер.А если вдруг… меж войн прервется роздыхИ разорвутся бомбы все… ТогдаОкажутся смертельными и воздух,И хлеб, и соль, и розы, и вода.Эй, люди, отрекитесь от идиллий,Задуматься вам подан верный знак.Жаль, я не Дант, мой маленький Вергилий,Он в колокол ударил бы не так.Живым о жизни думать соприродней,Согласен я, чтобы в кромешной мглеИ преисподняя осталась преисподней,Лишь не было бы ада на земле.Сама с собою никогда не ссорясьИ призванная быть сама собой,Бей в колокол, труби, людская совесть,Вставай на смертный, справедливый бой!Всех наций, возрастов и всех фамилийБуди людей, чтоб озарился мрак.Жаль, я не Дант, мой маленький Вергилий,Тревогу он ударил бы не так.И розы под названьем «ямабуки»Вокруг желтеют каждый год подряд.И ты к живым протягиваешь руки,А рядом я печально бью в набат.
