– А поподробнее нельзя?
– слегка раздражённо спросил я.

– Можно и поподробнее - согласилось зеркало.
– Как ты уже знаешь, миров существует множество, вернее, бесконечное количество (я и раньше это знал - проворчал я). В большинстве случаев перемещение между ними связано с существенными сложностями, и подавляющее большинство вообще не имеет контакта с другими мирами. Однако существуют и миры, обладающие необычными свойствами, которые многократно облегчают перемещения. Такие миры принято называть Перекрёстками. Их немного, но благодаря межмировой торговле, в том числе магией и технологиями, они очень богаты и являются признанными экономико-политическими центрами, доминирущими над окружением...
– зеркало прервалось.
– Прости за энциклопедический стиль. Меня тоже делали на Перекрёстке, так что справка вшита намертво, вместе с базовой справочной системой. Но в целом понятно?

Я кивнул. Между прочим, разговор затягивается... Сесть бы на что-нибудь. Я огляделся, но из мебели в комнате имелись только кровать и столик рядом с ней. Ну, ещё это самое зеркало... Ладно, пока постою, я привычный, а потом притащу сюда что-нибудь вроде кресла. Или зеркало в другую комнату перенесу.

– В общем, типа как у нас Америка - продолжил я беседу.

– Что-то в этом роде - согласилось зеркало - но, во первых, намного круче, а во-вторых, олигархия у них признана официально. Вернее, всё устроено так: все граждане того Перекрёстка, о котором идёт речь, являются его пайщиками, это большое закрытое паевое общество. А совет директоров состоит из сотни потомков магов, когда-то колонизировавших тот мирок.

– А между собой эти Перекрёстки сильно конкурируют?

– Такого вообще не замечено. Когда каждому доступно бесконечное множество миров, нет причин для конкуренции. Управиться бы с тем, что есть... Шпионские игры, правда, ведутся, но на жизнь это не влияет. А какие у Перекрёстков агенты...
– мечтательно протянуло оно.
– Впрочем, это отдельный разговор, и лучше как-нибудь потом. А мораль всего вышеперечисленного такова: это кольцо - настоящее сокровище даже для Бахамута.

– И как им пользоваться?

– Насколько мне известно, нужно просто одеть и потереть - пожало плечами отражение.
– Если тебе интересно, попробуй, но я бы всё-таки посоветовало делать это не раньше, чем твоё состояние полностью стабилизируется. В конце концов, чем меньше возможностей для утечки информации, тем спокойнее.

Помедлив, я кивнул и положил кольцо обратно в карман. Действительно, пока не к спеху. Так, что ещё я хотел спросить... Блин, даже не знаю.

– Есть что-то, что мне нужно знать? Всё, что сейчас происходит, настолько меняет мой взгляд на мир, что я даже не знаю, о чём спрашивать. И что возможно, а что - полная ерунда. Даже есть лёгкое впечатление, что всё это сон...

– Некоторые в этом искренне уверены...
– философски заметило зеркало.
– Если ты не знаешь, что спросить, то помочь ничем не могу. Появятся вопросы - обращайся.

Сияние зеркала погасло, и отражение в нём снова стало обычным отражением. Я взял со столика подаренную суперкнигу, которую оставил здесь в прошлый раз, и вышел из спальни - здесь читать неудобно, сесть не на что. Стоявшая за дверью Илва бесшумно последовала за мной. Даже не знаю, как относиться к этой "тени"...

Я прошёлся по дому, осматривая его и заодно присматриваясь, где будет удобнее устроиться с книгой. Интерьеры, блин, крутые... И главное, красивые. Цена-то мне не особо интересна, особенно после сокровищницетерапии, но вот что красиво - это приятно. Показной роскоши, как у некоторых наших богачей, я не замечал; общим тоном дома, если выразить это словами, было не "пустить пыль в глаза", а "жить нужно красиво". Про ковры я уже упоминал; помимо них на стенах имелись резные деревянные панели, мебель - столики, зеркала, прочее - была изящной и вызывала впечатление антиквариата. Я, видимо, находился где-то в глубине дома, поскольку окон не было видно; однако их прекрасно заменяли висящие на стенах великолепно выполненные картины. Кое-где был изображён знакомый по сокровищнице мужчина - очевидно, Бахамут - но на большинстве всё же были чрезвычайно натуралистичные пейзажи - я даже принимал их за окна!
– и женские портреты.

Особенно поразил меня длинный корридор-галерея с двумя десятками картин по сторонам. Здесь были только женские портреты, причём изображённых на них женщин не взяли бы ни на один конкурс красоты - просто потому, что конкурс с участием одной из них потерял бы все элементы соревнования. Победительница была бы очевидна сразу... Здесь я несколько задержался. Не скажу, чтобы меня так уж зацепили портреты (всё-таки картинка - это всего лишь картинка), но было любопытно взглянуть на дам, не принадлежащих к роду человеческому. А таковых здесь было даже на первый взгляд не меньше половины. К сожалению, никаких поясняющих подписей под портретами не наблюдалось, так что мне пришлось ограничиться внешним видом и своими представлениями о том, кто это может быть. Кстати, девушку, которую можно было бы назвать эльфийкой, я заметил только одну. Расовая принадлежность остальных по фэнтезийным шаблонам определялась с трудом. В конце концов я покачал головой и пошёл дальше. А Бахамут, я погляжу, был большим любителем женской красоты...

Ещё из элементов оформления наблюдались, например, кувшины с цветами, на вид - живыми, и тумбы со статуями. В галерее цветы тоже стояли, у каждой картины - свои, но статуй не было. Из более оригинального - в одной из зал в центр пола был вделан примерно двухметровый аквариум с разноцветными рыбками. Всё это, наверно, постоянного ухода требует... Хм.

– Слуга!
– произнёс я.

– Чего изволите?
– тут же послышался ответ. Угу, и здесь он... Правда, голос не тот, что в сокровищнице.