К сожалению, введенное И. И. Мечниковым на Одесской бактериологической станции «разделение труда» себя не оправдало. Молодые «практики» — Гамалея и Бардах не справились со своими задачами, и их действия вызвали падеж большой партии привитых животных. «Помощники» проявили малодушие и спрятались за спину Мечникова, который был вынужден подать в отставку. Разгорелась довольно неприличная «общественная» кампания с угрозами привлечения Мечникова к суду, но М. О. Кранцфельд, имевший определенное влияние на администрацию и городскую прессу, сумел организовать «защитные» публикации и действия, и «негодование общественности» выдохлось, а станция была сохранена.

«Одесская история» послужила одним из толчков к переезду Мечникова за рубеж, и в 1886 году он уезжает во Францию в Пастеровский институт, где его ждала мировая слава и всеобщее признание.

Сегодня мы отмечаем полуторавековый юбилей не только первого, рожденного на Слобожанщине лауреата Нобелевской премии, члена Парижской академии медицины, Лондонского и Шведского медицинских обществ, Академии наук США в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии, Румынской, Ирландской, Итальянской академий, почетного члена Российской академии наук, лауреата премии имени К. Бэра и кавалера ордена Почетного легиона. Мы отдаем дань памяти великому сыну планеты Земля. И напрасно советские биографы провозглашали его «истинно русским человеком». Он не отказывался от своего происхождения, и в своей нобелевской «Автобиографии» на седьмом десятке лет назвал поименно свою малую Родину — Харьковщину и Харьков, свою Родину — Украину, и национальность своей матери, что в те годы, когда в Европе еще не утихли волны «дела Дрейфуса», когда из России, где готовилось «дело Бейлиса», почти ежемесячно приходили вести о еврейских погромах, организованных государственными спецслужбами, было своего рода демонстрацией.

Илья Мечников был по своей натуре европейцем, думавшим и писавшим свои книги на французском и немецком языках. Он никогда не был «имперским русским». Крещеный по православному обряду, он своей последней волей разорвал и эти путы — в соответствии с его завещанием его тело поступило в распоряжение Науки, которой он служил всю жизнь, с последующей кремацией и сохранением его праха в стенах Пастеровского института, пока этот институт будет существовать.

Его воля была исполнена неукоснительно.

Так закончился его земной путь.

Русский историк С. Соловьев писал: «Народы любят ставить памятники своим великим людям, но дела великого человека суть памятник, поставленный им своему народу».

Илья Мечников не был обижен казенной памятью в российско-советской империи. Его именем были названы институты и улицы, полвека назад было издано академическое собрание сочинений, время от времени переиздавались его популярные этюды, выходили книги о его жизненном пути.

Таким образом, первая часть приведенной ниже сентенции С. Соловьева выполнялась. Остается уточнить вторую часть — какой народ сам Мечников считал «своим» и кому он хотел поставить памятник своим творчеством. Ответ на этот вопрос не сложен: Мечников служил человечеству.

1995

Удивительными бывают судьбы поэтов и их произведений. Удивительной была судьба поэта Аполлона Григорьева и его стихотворений. Он прожил недолгую жизнь и не успел собрать воедино все им написанное, оставив это потомкам.

Родившийся 28 июля 1822 года Аполлон Александрович Григорьев, сын небогатого дворянина и крепостной крестьянки, с детства отличался редкой памятью и блестящими способностями и, несмотря на плохое начальное образование, поступил в Московский университет, когда ему не было еще семнадцати лет.

В университете он скоро обратил на себя внимание профессоров, и вокруг него сгруппировался кружок мыслящих студентов (среди которых были А. А. Фет и С. М. Соловьев — будущий автор «Истории России с древнейших времен»). Григорьев отличался разносторонним развитием. Серьезно занимался языками, музыкой, поэзией, философией, театром.

В 1846 году вышел единственный сборник его стихов, холодно встреченный критиками, в том числе Белинским. В дальнейшем он работал в основном как литературный и театральный критик, изредка помещая в различных журналах новые стихотворения.

После его смерти известный публицист Н. Н. Страхов, глубоко чтивший оригинальное дарование Григорьева, издал его литературно-критические и философские статьи, а созданные им стихотворения еще долго оставались разбросанными по забытым журналам пятидесятых годов позапрошлого века. И лишь в 1916 году Александр Блок составил из них сборник, написав к нему большую статью «Судьба Аполлона Григорьева».

До выхода этого сборника лирика Аполлона Григорьева была известна относительно узкому кругу почитателей российской словесности да любителям романсов, почти не интересовавшимся, чьи именно слова ласкают их слух.

Может быть поэтому четырежды (в 1898, 1901, 1902 и 1904 годах) печатался очерк А. Ф. Кони о выдающемся русском актере, рассказчике и сочинителе веселых сцен и стилизаций Иване Федоровиче Горбунове, содержащий следующий рассказ:

«В это же время он (И. Ф. Горбунов. — Л.Я.) стал «грешить» как сам выражался, стихами. Один его романс был положен на музыку известным А. И. Дюбюком. В письме к С.И.И. 18 февраля 1855 г. он приводит свои стихи для пения «Гитара», посвященные ей. Вот их начало: