Я подробно на этом остановилась потому, что это целиком относится и к дошкольницам. Мы с самого начала поставили вопрос о громадном значении общественного воспитания. Я помню, были перегибы, когда ставили вопрос так, что должно быть только общественное воспитание. Мне пришлось писать статью [52] против Сабсовича, который планировал, как будут строиться агрогорода и как в этих агрогородах квартиры для рабочих будут построены так, что все будет рассчитано на то, что детей в этих жилищах не будет, а все ребята будут выселены в особый городок. Пришлось очень серьезно возражать, потому что таким путем мы родителей лишали бы общения с ребятами. И дошкольный отдел выдвинул другой план: для детей нужно отвести в доме, где живут родители, самое лучшее помещение, самое светлое, на солнечной стороне, и устроить таким образом, чтобы мать всегда могла прийти в ясли, детский сад, помочь работе с детьми, чтобы не нарушалась связь с ребенком, а чтобы был перекинут мост между общественным дошкольным воспитанием и семейным.

Вот такие споры были. Сейчас, конечно, об этом говорить нет надобности, потому что общественное дошкольное воспитание вошло у нас в быт, с одной стороны, с другой — выдвигается требование родительской, материнской заботы о детях.

У нас был еще другой перегиб с дошкольным воспитанием — предполагалось, что наши ребята все могут, все знают. Я помню, как в детских садах вывешивались разные лозунги, совершенно ребятам недоступные. И сейчас у нас в дошкольном деле иногда некоторые перегибы в этом направлении еще бывают.

Мне все вспоминается сказка Кота-Мурлыки и разговор между котом и мальчиком. Кот говорит мальчику: «Встань на мое место, влезь в мою шкуру». Так и учитель должен уметь понимать детей, так и дошкольница должна уметь «встать на место ребенка» и «влезть в его шкуру». А то так получается: ребенок вдруг не в надлежащем месте засмеется, а мать или дошкольный воспитатель не знают, какие у него представления, и начинают его ругать. А он рассмеялся, потому что не понимает сути, ему кажется забавно то, что взрослого волнует.

Вот возьмите, как рассуждают ребята о войне: «Вот на войне я буду то-то и то-то делать». А когда ему конкретные факты расскажут, он говорит: «Знаешь, мама, я пожалуй, буду кашеваром». Вот как неожиданно преломляются у детей представления.

Конечно, бывают впечатления очень сильные, которые остаются на всю жизнь до самой старости. Я помню, когда мне было лет 10, к отцу пришел один революционер. Меня куда-то послали, чтобы я не слышала, о чем они будут говорить. А потом, я помню, мы идем по Невскому, около Николаевской улицы, там был магазин Соловьева. Я помню, как фонари горят, и идут отец с матерью, разговаривая между собой. Я впереди иду и слышу, как мама говорит отцу: «Ну, обобществление жен — это глупость». Очевидно, этот революционер говорил о чем-то. А когда я, уже будучи взрослой, перечитывала «Коммунистический манифест», там, где говорится, как представляли себе семью некоторые утописты, то я сразу об этом и вспомнила. Так сразу и встали перед глазами: этот Невский проспект, магазин, фонари и эти слова матери. А ведь тогда я ничего не поняла, и долгие годы я об этом не вспоминала. А вот впечатления детства остались так глубоко в подсознании.

Но это не значит, что мы ребят должны пичкать непонятными словами и понятиями. Я считаю, что нужно уметь подходить к ребятам. И первоочередная задача дошкольниц — «влезать в шкуру ребенка».

Я наблюдала на днях одну девчурку 2 1/2 лет. Ей рассказали сказку о козе, которая бежала через мосточек, ухватила кленовый листочек, только всего пила и ела. Она мне поучительно говорит: «Коза была обманщица. Ее старуха накормила, а она обманывает. Старик старуху ругает. Потом сам старик накормил козу, а она опять говорит: «Бежала через мосточек, ухватила кленовый листочек». И тогда он увидел, что она обманщица». А потом эта девочка села в кресло и изображает, что такое обманщица. Села и стала дышать тяжело и говорит: «Как я устала». А потом рассмеялась: «Я обманщица».

Характерно, как она переводит на язык жизни эту сказку. Она изобразила себя обманщицей.

Нужно уметь сказку выбрать такую, чтобы заставить понять ребенка, например, что такое обманщик, а не рассказывать сказки с мистическим и фантастическим оттенком. Нужно уметь «влезть в шкуру ребенка», встать на его место.

Вот недавно у нас было очень интересное собрание с дальневосточницами, женами начсостава Красной Армии. Очень хорошая публика. Они говорили, как им детсады нужны. Только, говорят, ужасно трудно, никто не может научить нас по-настоящему к ребятам подходить. «Хоть бы к нам какого-нибудь педагога прислали. Нам нужен человек, который научил бы, как правильно, по-настоящему, подходить к ребенку». Важно всем нам научиться по-настоящему подходить к детям, продумать получше, как и что надо делать. Население предъявляет большие требования в этом отношении. И сейчас перед дошкольниками стоит задача: как можно больше расширять дошкольное дело, так как потребность в общественном воспитании детворы громаднейшая.

Я недавно была в одном совхозе. Там ребят-дошкольников 200 человек, считая с детьми ясельного возраста. Но ясли рассчитаны только на 30 человек, и на 30 человек — детплощадка. Сейчас детсад ремонтируют, и дело идет совсем не тем темпом, как надлежит, а заведующая детсадом и яслями рассказывает, каких дорогих игрушек они накупили, медведей и кукол, и каждому ребенку отдельную игрушку прикрепили… Придумали же!

Задача стоит такая — развернуть как можно шире это дело, охватить возможно больше ребят. Теперь идет стройка детских садов. Черепашьими шагами идет эта стройка. Ругают Наркомпрос за отставание на этом фронте чрезвычайно. Но дело не в том только, чтобы построить здания для детсадов. Тут нужно большую работу с инженерами провести, которые никогда детсадов не видали и не знают, как их строить. Нужно провести большую работу со строителями. Нужно уметь приспособить детсад к условиям окружающей жизни.

Недавно я была на совещании трактористок. Среди трактористок есть бурно-пламенная Паша Ангелина. Комсомольцы устроили соревнование между бригадами трактористок. И наряду с другими вот какой вопрос они выдвинули: нужны передвижные детсады, передвижные ясли, потому — что они идут работать в МТС, а дома детей не на кого оставить. Это вопрос очень большой важности. И нужно с населением теснее связаться. Эта связь была в первые годы революции, а сейчас нужно особенно на это обратить внимание, прислушиваться к тому, что населению нужно. Конечно, не все одним махом можно сделать.