— Ты что-то ищешь?

Крага вздрогнула, пару раз каркнула, а затем сипло проорала:

— Ищу! Да! Конечно, ищу! Где этот жуткий хищник?!

Матильда, только что с большим трудом вправившая несчастную челюсть на место, чуть опять ее не упустила и тоскливо взвыла:

— Достала! Какой тебе еще хищник нужен?! Я, что ли?!

Тяжело взгромождаясь на стол и еще заполошнее осматриваясь в поисках врага, Крага неожиданно гнуснейшим образом захохотала и прохрипела в сторону оставшейся где-то на безопасном расстоянии Матильды:

— Именно! Ты! Бездонное твое брюхо!

Обалдевшие Дашка с Матильдой переглянулись.

— Точно, с ума сошла! — холодно прокомментировала постепенно приходящая в себя кошка.

Она даже злиться перестала. Не гробить же драгоценные нервы на сумасшедшую ворону! Дашка согласно кивнула и, наморщив от чрезмерного усилия не сорваться лоб, льстиво пропела:

— Крагулик! Может, ты все-таки покушаешь? Тебе сразу полегче станет!

— Никогда! — неприступно замотала головой ворона и угрожающе нацелила свой крепкий клюв в Дашку. — Пока хищник на свободе — никогда!

Матильда нервно сглотнула, а Дашка подавилась собственной слюной и мучительно закашляла.

— В конце концов, — напомнила она себе, — с сумасшедшими не спорят! Стащив с плеч рюкзак, девочка обернулась к Матильде.

— Матильдочка, пожалуйста! — жалобно прошептала она. — Ради меня! А то мы отсюда никогда не выйдем! Это же все равно твой рюкзачок…

Кошка негодующе фыркнула и, проворчав:

— Тебе же тащить меня, дурочка! — привычно заняла свое место.

Увидев сверкающие в двух шагах зеленые глаза, ворона хрипло каркнула, прикрылась крылом, испуганно дала задний ход и с шумом свалилась со стола.

Раздраженно наблюдавшая за ней Матильда радостно захрюкала, а ухмыляющаяся Дашка с готовностью полезла под стол.

— Крагулик, ты здесь? — невинно спросила она, старательно делая круглые глазки. И услышала в ответ истошный вопль:

— Закрой клапан!

— Это ты мне, что ли? — поразилась девочка и пожаловалась бухтевшей от сдерживаемого смеха Матильде. — Нет, ты только подумай! До чего дожили! Уже и вороны на сленг переходят! Ты слышала? Клапан ей, видите ли, закрой! Совсем ошалела!

— Ой, не могу больше! — всхлипнула вдруг Матильда, придерживая лапой пострадавшую челюсть, и простонала, — Рюкзак-то закрой!

— Рюкзак? — непонимающе приоткрыла рот Дашка. — При чем тут он?

— Закрой клапан! Клапан закрой! — с регулярностью заезженной пластинки неслось из-под стола.

— Ах, этот клапан?! — дошло, наконец, до Дашки и она занялась рюкзаком — зашнуровала его и одела на плечи.

— Готово, Крагулик! — бодро отрапортовала девочка, заглядывая под стол.

— Что значит готово? — ворчливо отозвалась ворона, не показываясь наружу.

— Как что? — удивилась девочка, — Хищник спрятан!

— Изолирован?

— Да! Да! Да! И еще раз — да! — торжественно продекламировала Дашка и с воодушевлением продолжила. — Спрятан, изолирован, замурован! И вообще — сейчас ляжет спать!

— Ляжет спать? Эт-то хорошо! — оживилась ворона и выкатилась из-под стола.

Глядя на сиротливо торчащие на месте вчерашнего хвоста редкие, подрагивающие перышки, Дашка прикусила нижнюю губу и заторопилась на улицу.

— Мы тебя на крылечке подождем! — крикнула она, с громадным облегчением вываливаясь за дверь. И падая на крыльцо, глухо захохотала.

— Давай-давай! — проворчала из рюкзака Матильда. — Смейся, пока есть возможность! Ты с этой вороной еще наплачешься!

— Да ладно тебе! — еле выговорила багровая от смеха девочка, — еще накаркаешь!

А, заглянув на секунду в комнату и увидев деловито шаставшую между объедками ворону с ее обглодышем вместо нормального хвоста, Дашка опять захохотала…

На тракт выползли только через час. Причем обожравшаяся Крага лететь наотрез отказалась, аргументируя это полученными ею вчера тяжелыми травмами. Затем ворона долго и подозрительно присматривалась и прислушивалась к Дашкиному рюкзаку и, наконец, потребовала проверить еще раз шнуровку. При ней. Краге, видите ли, нужно лично убедиться в ее надежности.

У Дашки от такой наглости округлились глаза. А Матильда несколько раз, будто проверяя на целостность, выпустила и спрятала острейшие когти, сожалея, что не может сию же секунду добраться до мерзкой птицы.