Элмар обернулся, и она увидела, что у него совершенно пустые безумные глаза.

– Я должен поговорить с этой дамой, – медленно и угрожающе произнес он. – И никто не смеет мне мешать.

– Ах ты, кобелина позорный! – разъярилась Ольга. – Ах вы мужики, сволочи! Да я тебе… – она растеряно огляделась, соображая, что она вообще может сделать этому двухметровому культуристу, кроме как убежать. И вспомнила про баллончик, который держала в руке. – Ну я тебе, засранцу, сейчас…

И подумала, что если баллончик не сработает, бежать надо через кухню, но если кухня закрыта…

Баллончик сработал, правда, чтобы добиться желаемого эффекта, пришлось выпустить его весь. Убедившись, что в ближайшее время заколдованный принц не будет способен ни на какие активные действия, кроме как тереть глаза и пытаться вдохнуть, она бросила использованный баллончик и двинулась к двери, старательно обходя Элмара стороной и оглядываясь, что бы такое ухватить поразмашистее для воспитательной работы с загадочной незнакомкой.

– Стой, – простонала Азиль, с трудом поднимаясь. – Не подходи к ней близко… Это опасно… Я сама…

Женщина у дверей подняла руки и прочертила в воздухе несколько линий, все так же продолжая молчать и нехорошо улыбаться. Но вдруг она резко изменилась в лице, метнулась к двери и исчезла.

– Стой! – крикнул кто-то за спиной у Ольги и мимо нее пронесся неизвестно откуда взявшийся мужик в черном камзоле нараспашку и с пистолетом в руке. Он вылетел на улицу, и оттуда снова донеслись крики «стой!» и несколько выстрелов.

Ольга помогла подруге встать и посадила в кресло.

– Боже мой! – ужаснулась она – Я сейчас принесу воды из кухни. А лед у вас есть?

– Подожди, – остановила ее Азиль. – Что ты с ним сделала?

– Ему надо просто промыть глаза… и проветрить помещение, а то и мы нахватаемся… Я, кажется, уже тоже нюхнула, а вроде и дыхание задерживала.

Она распахнула окна, так как в гостиной действительно невозможно было дышать даже на расстоянии от места событий, а Элмар и вовсе затих, растянувшись на ковре.

– Азиль, – попросила она, – не подходи к нему пока, а то тоже нанюхаешься. Подожди, пока проветрится, а потом мы его как-нибудь в постель переправим и позовем врача или там кого у вас в таких случаях зовут… А я тоже пойду глаза промою, а то печет, прямо сил нет…

Она сбегала наверх, тщательно умылась и промыла глаза, продолжая недоумевать, что же все-таки случилось. Чтобы благородный и любящий Элмар, который пылинки сдувал со своей Азиль и смотрел на нее не иначе как с обожанием, вдруг посмел ее ударить… Для этого должна была быть действительно серьезная причина. А слово «заколдовать» говорило Ольге крайне мало и было чем-то из области сказок.

Когда она вернулась в гостиную, мужик в черном камзоле был уже там. Он стоял на коленях у кресла Азиль и осторожно осматривал ее разбитый лоб.

– Он тебя ударил? – с каким-то отчаянием в голосе спросил он и посмотрел на Элмара, все еще лежавшего посреди комнаты. – Значит, она все-таки… Ох, Азиль, что же с ним теперь будет?

– Не расстраивайся, – утешила его Азиль, сочувственно погладив по руке. – Я ему помогу. Я сниму с него паутину. Только бы он не ушел… Я так боюсь, что он уйдет… Может его к кровати приковать? Так ведь вместе с кроватью уйдет… Ты в нее попал?

– Не попал, слишком темно… И у меня что-то с глазами случилось, жжет, как огнем, прицелиться невозможно… Она сразу скрылась, я стрелял наугад. Не бойся, если понадобится, я велю его в цепи заковать, к стенке приковать и поставить рядом десяток паладинов, чтобы держали. Только сделай что-нибудь, Азиль, если сможешь.

– Конечно смогу, обязательно, не переживай так.

– А что с ним сейчас?

– Не знаю, Ольга над ним как-то странно поколдовала… Надо у нее спросить… – она заметила Ольгу, все еще топтавшуюся в дверях, и встревожено воскликнула:

– Ольга, что с Элмаром? Это точно не опасно?

– Да нет, он очнется… – неуверенно ответила Ольга, не сводя глаз с мужика в черном камзоле, который при виде ее встал с колен и коротко, одним кивком, поклонился. Посмотреть было на что. Ростом незнакомец не уступал Элмару, но столь же роскошной мускулатурой не обладал, а напротив, был худой, как велосипед, нескладный и какой-то угловатый. Лицо тоже не потрясало красотой, и даже с первого взгляда слегка пугало. Тяжелый подбородок и высокий мощный лоб с большим трудом сочетались с плоскими, словно вдавленными скулами, отчего лицо имело вид смятой банки из-под пива. Не красили его и слегка кривоватая линия рта, и тонкие губы, и очень светлые глаза неопределенного цвета. Пожалуй, единственной правильной чертой на этом лице являлся аристократический нос, но в одиночку он ничего не мог поделать со всем остальным, и только усугублял общую дисгармонию. Вот бедняга, мимоходом подумала Ольга, разглядывая это чудо природы, а я еще плачусь, что у меня волосы жидкие и грудь не того размера… а с такой мордой жить – слабо? Впрочем, примечательным было не только потрясающе неправильное лицо ночного гостя. Его невнятно-серые волосы были коротко острижены вопреки общепринятой моде, а под распахнутым камзолом виднелась портупея с кобурой, что вопиюще конфликтовало с остальным прикидом и производило впечатление, будто этот господин только что выбежал со съемочной площадки на перекур, сняв парик и прихватив из костюмерной что попало под руку. Однако, несмотря на кажущуюся нескладность и нелепость, было в нем что-то величественное. Из-за роста, наверное. А может, что-то во взгляде. Во всяком случае Ольга немедленно вспомнила, что она практически раздета и поспешно одернула футболку, чтобы прикрыть хоть что-нибудь.