— «Барух А-Шем»,— прошептал Рон, осторожно касаясь плеча Ашера.

В комнату вошел Нафтали, Посыпался новый град вопросов. Ашер пытался отвечать, но боль мешала ему.

— Моя голова...

Рон жестом попросил Нафтали замолчать.

— Где я? — спросил Ашер слабым прерывистым шепотом.

— Все в порядке,— ответил Нафтали, поглаживая его руку.— Мы перенесли тебя в дом.

— Что случилось ночью? — мягко спросил Рон.— На тебя напали в лесу звери?

— Я не помню...

— Но куда ты ходил?

— Я не...

Нафтали и Рон обменялись беспокойными взглядами. После минутной паузы Рон снова спросил Ашера:

— Ты помнишь, как вернулся в лагерь сегодня утром?

— Я приполз,— прошептал Ашер.— Я слышал... голоса.

— Ты слышал, как Дани звал тебя на пляже сегодня утром? Он звал тебя раз сто!

— Дани?... Нет ... Они кричали «Ашер»...

Рон и Нафтали поняли, что причиняют другу своими расспросами физическую боль.

— Дани...,— продолжал бормотать Ашер,— а кто такой Дани?

Рон и Нафтали были потрясены.

— Ашер! — вскричал Рон.— Ты что, не помнишь Дани? А меня ты помнишь?

— О, Ашер!

Но разговор утомил Ашера, и он снова погрузился в глубокий и беспокойный сон. Нафтали и Рон не знали, как быть. Они спустились из дома по веревочной лестнице и рассказали другим о случившемся. Когда Ашер проснулся, он увидел шесть незнакомых лиц, смотревших на него с большим беспокойством. Он не узнавал тех, кто были его ближайшими товарищами на протяжении последних месяцев.

Снова и снова его засыпали вопросами, но вскоре стало ясно, что Ашер не помнит никого и ничего.

— Хватит! — заявил Рон.— Это жестоко! Ашер ранен, он очень утомлен. Вопросы могут и подождать.

Все молча вернулись на пляж, а Рон остался дежурить возле больного, пока не убедился, что тот спокойно уснул.

Когда Рон пришел на берег моря, Шмиль лихорадочно размышлял вслух:

— Как это может быть? Как он может не узнавать нас?

— Может быть, он в каком-то шоке после падения?— спросил Шалом.

Они строили самые разные предположения, пытаясь объяснить странное поведение Ашера, Гилад вскочил и начал энергично расхаживать взад и вперед. Другие внимательно смотрели на него. Вдруг так же внезапно он замер и хлопнул себя по лбу:

— Амнезия! Вот как это называется! Я читал о ней в одной научной книге моего брата.

— Вот именно,— сказал Дани, удивляясь, как он не подумал об этом раньше.— Это потеря памяти. Люди забывают о своем прошлом. Иногда они забывают все, даже собственное имя.

— Аммония? Армения?

— Амнезия,— сказал Гилад, повторяя это слово по буквам для Нафтали и Шмиля.— Странно, но так получается. Вас поражает инфекция или вы сильно ударяетесь головой. Из-за этого в мозгу возникает опухоль и действует на ту его часть, которая отвечает за память.

Нафтали и Шмилю все это казалось неправдоподобным. Но Рон и Шалом тоже слышали об амнезии, и теперь они были убеждены, что нашли объяснение странному состоянию Ашера. Но пройдет ли это со временем или память Ашера навсегда покинула его?

Два дня они терпеливо ждали, пока к Ашеру не вернутся силы. Рон рассказывал ему о самом важном: что его имя — Ашер Байтон, ему одиннадцать с половиной лет, он находится далеко от родного дома на необитаемом острове, который они назвали «Таршиш». Ашер молча слушал, усваивая эти сведения, словно нечто абсолютно для себя новое. Только когда к нему вернулся аппетит и он перестал впадать неожиданно в сон, Рон собрал рколо Ашера всех мальчиков для официальной церемонии знакомства. Один за другим они представлялись Ашеру, словно впервые видели его. Ребята чувствовали себя странно и неловко. Только Ашер не понимал всей абсурдности этой сцены.

Церемония окончилась, Ашер снова выглядел очень утомленным, и Рон решил, что пациенту пора отдохнуть. Ашер закрыл глаза и слышал, как его «новые» друзья на цыпочках вышли из комнаты. Он повторял их имена. Все было таким новым и необычным. И все же казалось, что эти заботливые, замечательные ребята как будто уже знали его и раньше. Но где, когда? Он чувствовал, что им можно верить, что они почти родные для него. О своей семье в Израиле он не помнил абсолютно ничего. Таршиш стал для него единственным миром, все население которого составляли эти шесть мальчиков, делающих все для его выздоровления.