Во время одной из игр русской спортивной команды против какого-то рабочего клуба он опять стоял на воротах. Когда Набоков, которого друзья звали Володей, ловил мяч, он получил удар по голове и упал наземь. В бессознательном состоянии его унесли с поля. Кроме сотрясения мозга он получил еще перелом двух ребер. На этом футбольная карьера Набокова закончилась [58] .

Еще больше, чем спорт, Набокова привлекало новое искусство, которое породило в Берлине целую индустрию: кино. Через русскую актрису, с которой у него был короткий роман, он познакомился с русским кинопродюсером. Это были «дни младенчества» двигающихся, но, конечно, еще немых картин, так что незнание языка не было препятствием для выхода на международный рынок. Вскоре Набоков нашел и путь к берлинской киностудии УФА. Позже он рассказывал, что в каком-то фильме можно было увидеть его крупный план: он стоял в группе статистов, которые должны были аплодировать в театре; камеру направили на него, очевидно, потому, что на нем единственном был надет темный вечерний пиджак. С гордостью Набоков приглашал своих друзей в кино, чтобы показать им эту сцену. Однако его портрет появлялся на экране лишь на какую-то долю секунды, так что никто не мог и узнать его, соответственно и разочарование у обеих сторон было огромным [59] .

Позже Набоков рассказывал также, что он снимался и в классическом фильме ужасов Фрица Ланга «Доктор Мабузе». По крайней мере, таким сообщением удивил публику в 1998 году его сын Дмитрий во время московской премьеры экранизации «Лолиты» Адриана Лейна [60] . Но это, видимо, заблуждение. Речь, вероятно, идет о немом фильме «Доктор Мабузе», который Ланг снял на целое десятилетие раньше.

Тогда ему чуть не поручили главную роль. Другая русская актриса, с которой у Набокова тоже был флирт, сказала своему немецкому продюсеру, что Набоков — известный драматический артист. В течение двух часов его экзаменовали, после чего последовало приглашение. Проект остался однако нереализованным [61] .

Во всяком случае атмосфера студии привлекала его, он сам написал сценарий, который, однако, не был принят. Его впечатления того времени отразились во многих произведениях, действие которых происходит в Берлине, в частности в романах «Король, дама, валет» и «Смех в темноте», в пьесе «Человек из СССР», а также в многочисленных рассказах, в том числе в рассказе «Помощник режиссера».

Лишь после скандального успеха бестселлера «Лолита» у Набокова появилось намерение снова вернуться в мир кинокамер и света юпитеров. В 1960 году он написал сценарий для экранизации «Лолиты» Стэнли Кубриком. Однако Кубрик не пригласил его на съемки.

В берлинский период Набоков не поднялся выше роли статиста. Тем не менее он вставал в семь утра, чтобы городской электричкой и автобусом добраться до студии на окраине Берлина. Часто он возвращался в город лишь после полудня, часов в пять, со следами грима на лице и еще полуслепой от ярких лучей прожекторов.

Но для отдыха не было времени. В большинстве случаев после обеда Набоков в течение двух-трех часов давал уроки языка. После этого он спешил в «Синюю птицу», русское кабаре в Берлине. Он сочинил тогда множество маленьких комедий и принимал участие в репетициях. Но на этом его день не кончался. Дома он садился за стол и начинал писать — статьи, книжные рецензии, стихи, рассказы, переводы. Так возник первый русский перевод знаменитой английской детской книжки «Алиса в стране чудес». За свою работу он получил в качестве гонорара пять долларов, в сотрясаемом инфляцией Берлине весьма солидную сумму. Кроме того в это время Набоков разработал краткую грамматику русского языка с упражнениями для иностранцев. Как он вспоминал позже полусмеясь, полуужасаясь, первое упражнение начиналось словами: «Мадам, я доктор, вот банан» [62] .

Кроме того, он часами просиживал склонившись над листами бумаги в клетку. Он составлял кроссворды для ежедневной газеты «Руль». Набоков утверждал, что является изобретателем русского кроссворда. На бумаге в клетку он составлял также шахматные задачи для развлекательной страницы той же газеты. Он регулярно участвовал в больших турнирах и добился признания как шахматист высокого класса. В это время возник его роман «Защита Лужина», трагикомической главной фигурой которого является эмигрировавший из России чемпион по шахматам.

Лишь немного времени оставалось у Набокова для другого увлечения, которому он с детства отдавал много любви и энергии: изучения бабочек. Во всяком случае он регулярно посещал все лавки, в которых тогда в Берлине торговали бабочками. Там он листал и профессиональную литературу на немецком языке. Он, по крайней мере, однажды посетил Немецкий энтомологический институт в Далеме. В книге посетителей, уцелевшей под развалинами разбомбленного во время войны здания, 21 апреля 1926 года письменными латинскими буквами сделана запись «Dr. W. Nabokoff». Сделал ли он ее собственноручно, сказать однозначно нельзя. Точно так же остается неясным, почему перед его именем поставлен докторский титул.

В Далеме Набоков познакомился со знаменитым исследователем бабочек Арнольдом Мольтрехтом, который в то время в качестве приглашенного профессора работал в Немецком институте. Мольтрехт отлично говорил по-русски, хотя и с «гортанным немецким акцентом». Он написал книгу о бабочках Уссурийского края на Дальнем Востоке России. Набоков нашел себе партнера для разговоров. «Он говорил о бабочках так чудесно, так трогательно, так романтически! […] Я просто обожал этого старого толстого ученого с красным лицом, я наблюдал, как он с потухшей сигаретой между губ очень осторожно занимался бабочками» [63] . Мольтрехт, который в книге гостей Далемского института в качестве своего места происхождения указал Владивосток, точно соответствовал тому образу усердно занимающихся искусством и наукой немцев, который ему был привит с детства [64] .

Однажды Набокову удалось прямо в Берлине неподалеку от вокзала Шарлоттенбург поймать редкую бабочку и в шапке принести ее в одну из лавок, где он действительно смог ее продать [65] . Уже тогда он начал украшать бабочками свои посвящения в книгах. В романе-первенце «Машенька» он нарисовал куколку бабочки. Ведь в ретроспекции «Машенька» была произведением новичка, который еще не нашел собственного стиля.

Солидный гонорар, который ему выплатило издательство «Ульштейн» за права на немецкое издание романа «Король, дама, валет», он потратил на пятимесячную поездку по южной Франции, во время которой он посвящал свою жену Веру в основы науки о бабочках. Позже его профессиональные знания принесли ему первое в жизни постоянное место работы. В конце сороковых годов Набоков стал научным сотрудником, отвечающим за собрания бабочек в зоологическом музее Гарварда.