Интересно, если бы в 1814 году в шумном Париже молодые русские офицеры прислушались к тихому голосу мадемуазель Ленорман, смогли бы они избежать столь трагической участи? Или нет – и человеческая история записана где-то там – на Небесах?..

Ученые спорят об этой истории до сих пор. Одни исследователи удивляются: ну кто может поверить в эдакий бред?! Другие разводят руками: конечно, сомнительно, но существуют же факты… Третьи просто строчат авантюрные романы с погонями, переодеванием и сенсационными выводами. Впрочем, без сенсаций действительно не обойтись, ведь речь идет о последних годах жизни Наполеона Бонапарта. Вот только Бонапарта ли?..

Трагический конец этого «кровожадного узурпатора», «кровавого корсиканца», как современники именовали императора Франции, развязавшего в начале XIX века войну в Европе, известен всем. Поражение под Ватерлоо 18 июня 1815 года. Возвращение в Париж. Отречение от престола 22 июня. Попытка уплыть в Америку. Но… Английские суда плотно блокировали берега Франции. И, поняв, что план побега в Новый Свет провалился, Наполеон сдался в плен 15 июня 1815 года. Ну а дальше – английский фрегат «Нортумберленд», длительное плавание, и 15 октября бывший император вступил на неприветливую землю крошечного островка Святой Елены, на котором ему суждено было окончить в заточении свою жизнь.

Впрочем, не стоит принимать термин «заточение» буквально. Наполеон не сидел в тюремном каземате, а жил вполне благоустроенно, его комнаты были отлично обставлены, на полу лежали ковры. Сам император много гулял, катался верхом, на остров привозили не одни только припасы и вина, но и книги, которые Наполеон просил. У Бонапарта была не только прислуга и личный повар, но и секретарь, который разбирал его почту (писем приходило много) и записывал мемуары патрона. Словом, это была вполне обеспеченная, размеренная и праздная жизнь. Однако Наполеон тосковал…

Через три с половиной года, в начале 1819-го, стало заметно, что с ним что-то не так. Он стал не просто рассеян, но начал забывать какие-то детали прежней жизни, довольствуясь обрывками, всплывающими в памяти, начал путать имена друзей, даты и события. Стал угрюмым, предпочитая теперь мало с кем общаться и еще меньше говорить даже с окружающими его слугами и секретарем. Естественно, прекратилась и диктовка мемуаров, тем паче что у императора начала меняться речь, привычки, манеры. Как-то сразу стала видна его неуклюжесть, хотя до этого он обожал танцевать, пару раз он упал с лошади, хотя всегда считался отличным наездником. У него даже почерк изменился и при чтении он начал, шепча, складывать слоги в слова. Слуги все чаще начали креститься тайком, встречая экс-императора, и шептаться, что когда-то «узурпатор» продал душу дьяволу за свои победы, теперь же дьявол забрал его душу, оставив одно тело. Начальство острова во главе с губернатором конечно же не верило во всякую чушь, но выписало из Англии врача, полагая, что поднадзорный заболел.

Однако в далекой Франции, в деревушке Балейкур в середине 1818 года, то есть за полгода до загадочных изменений в жизни бывшего императора на острове Святой Елены, произошло не менее таинственное событие. По главной улочке пролетела дорогая, оснащенная по последнему слову техники, быстроходная карета и, взметнув облако пыли, повернула к дому Франсуа Эжена Робо. Сей крестьянин жил достаточно уединенно, с сельчанами мало общался. Да и тем для общения не было: Робо надолго уезжал из деревни, говорят, пропадал где-то в Париже, видно, хотел разбогатеть, но не удалось. И вот теперь, вернувшись в деревню, ходил всегда с опущенной головой, да еще и в шляпе с большой тульей, тень от которой почти скрывала его лицо. И вот к дому этого странного жителя и подкатила карета.

Ввечеру любопытные односельчане созерцали невероятную картину: их сосед Робо в дорожном платье вышел из дома с баулом, а кучер в ливрее, учтиво поклонившись, помог ему взобраться в карету. Последним из дома вышел вельможа, который и приезжал за Робо. Вскочил на подножку кареты, крикнул «Трогай!». Кучер ударил кнутом, лошади понесли, и через миг карета скрылась. Осталась одна придорожная пыль. Но еще долго сельчане чесали затылок и говорили: «Экий господин-то к нам приезжал! Видно, наш Франсуа Робо и впрямь уважаемый человек».

Сельчане и не знали, насколько были правы. Франсуа Эжен Робо действительно был весьма уважаемым человеком в Париже, да что – в Париже, и во Франции, и во всем мире. Бывало так, что перед ним склонялись богачи и вельможи, маршалы и деятели искусств. Франсуа Эжен Робо был лучшим двойником Наполеона Бонапарта, таким, что не отличишь. Правда, он был необразован, плохо умел читать и писать, но зато научился смотреть на всех скучающим и гордым взглядом, как истинный император – сверху вниз при своем небольшом росте.

Еще до битвы при Ватерлоо Робо получил приказ вернуться в деревню, стать как можно незаметнее, вести тихую жизнь. Он так и поступил. И вот – посланец от обожаемого императора. Не имеет значения, что Наполеона уже свергли враги. Для Робо Бонапарт навсегда останется великим и обожаемым Властителем.

Куда направилась карета? Неизвестно. Но зато известно, что, бросив на произвол судьбы свой дом со всем скарбом, Робо больше никогда не вернулся в Балейкур. Через пару недель в деревню нагрянула местная полиция и дознаватели из самого Парижа от новых властей. Но ни допрос крестьян, ни долгие поиски по округе, а потом и по всей Франции результата не дали. Робо как в воду канул, и следы его затерялись в воздухе тайны.