Теперь надо было задать фиксационную программу, чтобы обе камеры не тратили даром пленку на катящиеся по склону горы камни, шаровые молнии, град, а также насекомых, червей и прочую мизерную живность. Сейчас во внимание принималось только то, что могло оказаться повинным в исчезновении предыдущей экспедиции. Дело не такое уж мудреное, но пока все отладишь, не один десяток снимков приходится порвать и спустить в утилизатор. За трудоемким этим делом Варвара и не заметила, как один за другим включились вспомогательные экраны, по воле Сусанина соединенные с покинутым людьми кораблем, информаторий начал заглатывать данные, собранные Чары Тарумбаевым и его товарищами за ту неделю, которую они провели на такой непримечательной с первого взгляда планете, как эта Чартарума.

Вскоре появился и сам Евгений, без шлема, в расстегнутом скафандре, навьюченный всяческими пакетами. Снимки, кассеты, катушки магнитных нитей — когда ко всему этому прибавился груз, доставленный Гюргом и Дорианом, то стало ясно, что надо выбирать одно из двух: или отправляться на поиски пропавшей экспедиции, или зарываться во всю эту кучу разнородной информации на много часов. Сусанин выбрал промежуточный вариант: пустил запись задом наперед и на страшной скорости просмотрел отправку разведывательного вертолета. Ничего особенного, четверо погрузились в стандартную, не в пример стратегической двухъярусной стрекозе, машину и отбыли прямо на юг, пройдя между скошенными, как две Пизанские башни, скалами, служившими воротами этой уютной долины. Ворота, правда, были забаррикадированы циклопическими глыбами, в правильных плоскостях которых при желании можно было усмотреть руку — или манипулятор — гуманоида. Правда, в последние три века подозревать подобное на Большой Земле почему-то считалось дурным тоном…

Как следовало из просмотренного, а также из бортового журнала, который с трех сторон (включая середину) прослушивали тоже на повышенных скоростях Сегура, Гриша и Оленицын, выходило, что на вахте совершенно спокойно остался ксеноботаник Вуд Иван Волюславович, заполнявший бортовой журнал восторгами по поводу внешнего скелета сухопутных кораллов, открытых им где-то вблизи корабля. Заканчивалась запись недоуменным: «Слоники? Десятка два…» Судя по хронометру покинутого корабля, сигнал бедствия был послан спустя шестнадцать часов после упоминания о слонах.

— Проклятье, — пробормотала Варвара, — вот уж не везет так не везет… Само собой, приземление корабля поисковиков могло распугать — и распугало — всю живность в пределах нескольких километров, но в такой ложбине на склоне массивнейшего горного хребта увидеть слонов, пусть даже маленьких — это неизвестному ей Вуду совершенно невероятно повезло. А ей вот — нет. Хотя зачем на первый случай такие капитальные твари, как слоны?.. Ей уже начала мерещиться неповторимая вольность ее первых месяцев на Степухе. Может, повезет во второй раз, оставят ее здесь организовывать зоологический музей Земли Чары Тарумбаева?

Ее мечты были безжалостно прерваны Сусаниным, принявшим наконец решение, провести разведку с воздуха, а пока — всем спать. За исключением Варвары, которой была доверена первая вахта. Она несколько раз обошла весь корабль, потом пересмотрела те пленки, где шевелилось вдалеке что-то живое и довольно крупное. К сожалению, почти все было сделано в инфракрасном излучении, ночью, да еще и автоматикой. Нет, пора ей было брать все в свои руки!

Она прослушала выборку из бортового журнала, те места, которые вызывали недоумение: «Оптические аномалии… Половодье… Волчий глаз… Наведенный экран… Лыко…»

Доверенный ей «Дункан», как теперь неукоснительно называли их космический корабль, был в совершеннейшем порядке, экипаж спал здоровым сном, обеспечивающим этим великовозрастным «детишкам капитана Гранта» максимум сил для всех последующих подвигов, и единственное, что здесь было непонятно, так это одно: зачем здесь присутствует она, Варвара Норега? Посадили приборы сторожить, а ведь с этим прекрасно справляется и скоч. И вот она сидит перед экранами, и почему-то кажется ей, что корабль абсолютно пуст, как пуста эта планета, и если ее бесподобная пара — Пегас и Пегги были не просто собеседниками и коллегами, а чуть ли не друзьями, то со скочами не то что не поболтаешь, даже не чувствуешь себя в безопасности. Пустое место.

И главное — почему-то нет совершенно естественного ужаса перед бедой, грозящей этим исчезнувшим людям. Там, на Степухе, когда они лихорадочно собирались, что-то похожее было. А сейчас — нет. Планета холодна и безразлична, да еще и сам текст фонограммы… Ну, значилось бы, что разведчиков похитили медведи. Или удавы. А то — грызуны! Это ж несерьезно. Все равно, что «экипаж похищен кроликами». Вот уж нелепица, прямо «Алиса в стране Чары Тарумбаева».

И как же это так получилось — ведь все вроде было правильно, перечеркнула она и стерла в памяти свою принадлежность к Голубому отряду, и вроде бы стала прежней, и шла прямым путем — легкая, хмурая, усатая, никому не подчиненная.

И тем не менее выходило, что медленно и неприметно кружит она на одном месте, словно фиалка в омуте…

Она вдруг встрепенулась, отряхиваясь от невеселых своих воспоминаний. Сколько же времени она так просидела? Почти час. И ни одного сигнала с вертолета.

— Сегура, Эболи, вы меня слышите? Отвечайте! Ничего из решетчатой плошки фона, даже характерного треска. Варвара вскочила и помчалась в рубку.

— Вафель, проверь связь! Трюфель, что за бортом?

— Предположительно перепончатокрылые. Несколько сотен.