— Вафель, почему не отвечает вертолет?

— Связи нет. Корабельная аппаратура работает нормально. Нормально! У-у, дубина. И ведь вечереет, а если учесть их близость к экватору, где ночь и день почти равны, то предстоит больше сорока часов темноты…

— Вы, оба, делайте что угодно, но чтобы связь была! Скочи взметнулись на дыбы, но в тот же миг с лацкана донесся приглушенный, но вполне узнаваемый голос Оленицына:

— …меним винт, а пока Петрушка произведет анализ этих обрубков…

— Кирилл! Кирилл, вы меня слышите? — закричала Варвара. — Почему вы так долго молчали?

— Мы молчали? — изумился голос, идущий снизу. Варвара сдернула фоноклипс с куртки и, держа его в обеих ладонях, поднесла к самым губам.

— Я не слышала вас почти… около часа. Уже скочей вздернула по тревоге.

— Но Евгений Иланович говорил с вами и про сигнал рассказал, слабый такой сигнальчик, но определенно металл. Наш инфрак дает очень неопределенный контур, что-то вроде ноги, притом значительно выше уровня земли. Мы хотели высадиться, но сплошная чаща, здоровенные такие баобабы… Вы еще на это ответили, что, мол, проклятье и не везет… Я сам слышал…

— Это я, наверное, пробормотала вслух, — растерянно проговорила Варвара, — но к вам это не относилось. Так, вспоминала. Но вы меня услышали, а я вас нет. Мне это не нравится.

— Ох, как много и мне здесь не нравится! — отозвался Кирилл.

— Да, а что там у вас с винтом?

— Мы хотели спуститься по лесенке — ну, там, где какой-то металл — и не успели зависнуть, как с вершины дерева на нас напали зеленые змеи.

Судя по всему, все-таки растения вроде лиан. Петрушка сейчас с экспресс-анализатором возится. Одна особь попала в винт, прочность невероятная, вот и покалечили малость. Не ждали, потому что… — он слегка задыхался. Отчего бы?

— Если такие лианы, то здесь, по-видимому, просто царство рукокрылых, иначе кого бы им ловить? На горизонте все время кто-то мелькает, но далеко — распугали мы всю живность.

— Есть малость, — согласился Оленицын. — Ну, меня уже кличут, сейчас пойдем на прежнее место, установим вертикальный коридор силовой защиты и снова попытаемся спуститься.

— Вы где сейчас?

— Самая восточная точка скального кольца, окаймляющего Долину лабиринта.

— Уже назвали? — усмехнулась Варвара.

— Дело привычное. А лабиринт под всей этой чащобой самый форменный, о естественном происхождении и заикаться нечего. Ну, прилетим — карта будет уже готова.

— Вы на связь-то выходите хотя бы раз в полчаса!..

— Что-то голос у вас больно жалобный, Варенька, плохо вас там скочи развлекают. Вот вернемся, тогда я сам… И этот туда же.

— Кирюша, вас там звали. До связи.

Фон умолк, она прицепила плошечку обратно на лацкан и обернулась к скочам:

— Слыхали? Вы меня плохо развлекаете. А еще раз упустите связь, и вообще пошлю на слом.

И показала им кончик языка. Почтение и даже некоторая робость перед этими вершинами достижений кибернетики и роботехники Большой Земли у нее вдруг разом улетучились. И вообще, теперь понятно, почему некоторые звездолеты имеют у себя в команде официально узаконенных собак, мышей, мангуст и даже филиппинских бу-утов, самых красивых зверьков на свете.

— Между прочим, — сказала она, глядя не без высокомерия поверх рецепторных бурдюков обоих скочей, — пора мне познакомиться и со здешней фауной. Трюфель, включи метроном, чтобы я контролировала связь с рубкой. Вафель, за мной.

Она вышла в тамбурную, с сомнением поглядела на легкий скафандр, приготовленный кем-то, не то Гюргом, не то Сусаниным, для нее — светло-золотой. Надеть? И «плавать» в надвигающихся сумерках, в траве, медленно обретающей тон и бархатистость колодезного мха, точно желтый лист осенний.

— Точно желтый лист осенний… — повторила она нараспев.

— Точно желтая кувшинка, — низким, завораживающим голосом подхватил скоч.

Варвара уставилась на него, как на чудо морское:

— Это ты сам придумал или Лонгфелло знаешь?

— Знаю, — уже своим обычным, и не мужским, и не женским, но удивительно противным голосом отчеканил скоч. — Запрограммированы.

— Ну тогда пошли. Посидим на нижней ступенечке. Для нижней ступеньки скафандра можно было и не надевать. Вот перчатки взять стоит, мало ли что захочется руками потрогать. Пока она вытаскивала тонкие синтериклоновые перчатки, Вафель, нагруженный микрогенератором силового поля, щелкнул клешней по клавише выходного заграждения и мордой вниз нырнул в люк. Варвара проследила, как он съезжает по металлическим рейкам, точно пингвин по ледяной горке, и усмехнулась. Сама же аккуратно развернулась и полезла вниз неторопливо, цепко хватаясь за перекладинки пружинящей лестницы. Если бы на нее смотрели, она, разумеется, вела бы себя не так осторожно, но сейчас чем черт не шутит, еще свалишься и ногу подвернешь, потом с тобой возиться будут и ничего вслух не скажут, но все-таки…