– Например, какой?

– Зачем кто-то вдруг покупает никчемную шахту. – Он поднял свою пустую чашку и помахал ей у Лайзы под носом. – Если ты не собираешься меня кормить, я пойду домой к моей красивой матери.

– Она хорошенькая, правда?

– Еще какая. – Брайан встал, обошел стол, нагнулся и поцеловал ее в лоб. – Если я смогу выбраться из офиса до полуночи, то возьму тебя в клуб пообедать.

– Не сегодня. У меня свидание с Бобом.

– Ах да, Боб. Он навещает тебя, правда? – Брайан посмотрел на пышные округлости Лайзы и провел пальцем по краю ночной рубашки. – Оставь хоть что-нибудь и для меня.

– Скажи только слово, и все будет твоим.

– Ах, Лайза. Пускай все будет легко и непринужденно.

– Все еще боишься, что тебя свяжут, да?

Он повернулся и быстро пошел к двери, чтобы ускользнуть до того, как Лайза поднимет разговор о прошлом и о том, почему он променял ее на груду старых грязных развалин. Лайза все равно никогда не сможет понять.

Брайан вышел из дома и сел за руль своей старой – двенадцать лет! – спортивной машины. Включая двигатель, он еще раз посмотрел на дом Лайзы стоимостью триста тысяч долларов. Неужели это его будущее? Чашка кофе на скорую руку и сплетни о том, кто кого на какой вечеринке похлопал по заднице? От этой мысли Брайана кинуло в дрожь, и он надавил на акселератор, уносясь прочь от Лайзы, роскошного особняка и всего, что к нему прилагалось. Он мчался по пустым улицам, по Мэйн-стрит к городской окраине и дальше вверх по холму к Дому Осборнов. Снизив скорость, он въехал на подъездную аллею. Мотор тихонько заурчал и затих, когда машина остановилась перед старым зданием.

Брайан вошел в холл, думая, что все еще спят, однако с лестницы до него донесся тихий дразнящий смех. Он взглянул на Отэм, которая стояла на верхней площадке.

– Рано встал, Брайан, или долго гулял?

Вспомнив вдруг о своем виде, он покосился на измятый костюм и потрогал щетину на щеках.

– И то и другое.

Он начал подниматься по лестнице, а она шла навстречу ему, вызывающе поводя бедрами. Временами Брайана раздражал надменный вид мачехи, словно говорящий: «Не тронь меня!» – и когда Отэм проходила мимо него, он протянул руку и шлепнул ее по заду. Она не остановилась и даже не замедлила шаг.

– Будь паинькой, Брайан, а не то мама надерет тебе задницу.

– Почему ты всегда стараешься казаться такой крутой?

Отэм оглянулась на него:

– Я и есть крутая, так что ты со мной не выеживайся.

– А еще тебе не мешало бы почистить ротик.

– Верно, но тогда я испорчу весь свой имидж. А семья ожидает именно этого. Я не хотела бы их огорчать.

– Тебя это волнует?

– Нет, – ответила она и твердо посмотрела ему в глаза. – Очень мудрый и дорогой мне человек однажды сказал: «Будь тем, кто ты есть, Отэм, а не тем, кем тебя хотят видеть». – Она плавно провела руками по своему телу. – Что видите, то и получаете.

– Ну да, при условии, что у вас есть десять миллионов долларов.

Отэм улыбнулась и смерила его взглядом:

– Ну, как развлеклись с Лайзой? Делали из песка куличики?

Один-единственный раз в жизни Брайан лепил с Лайзой песочные пирожки и сейчас почувствовал себя довольно глупо.

– Ты совершенно непредсказуемая женщина.

– Знаю. – Она повернулась и пошла вниз по лестнице, а он поднялся в свою комнату, где принял душ и переоделся, приготовившись к очередному четырнадцатичасовому рабочему дню.

Глава 35

Доктор Олбрайт не ходил, а как бы перекатывал свое тучное тело из одного места в другое. Еще у него была манера постоянно подсаживать очки вверх на переносицу. Сзади его голова была покрыта седыми волосами, а спереди она была лысой и блестящей. Он потряс руку Брайана и усадил его в кресло перед своим письменным столом. Доктор Олбрайт был тем человеком, кто встретил Брайана в этом мире, починил несколько сломанных костей, укладывал в кровать, когда на него нападала простуда, грипп, свинка, ветрянка и прочие детские недуги, а также колол его в зад тысячью острых иголок.

Брайан тепло улыбнулся врачу:

– А ты все еще мучаешь детей своими жуткими иголками?

– Никогда не упускаю случая. – Олбрайт добродушно хмыкнул и с помощью рук закинул одну толстую ножку на другую. – Я в последние дни очень много думал о тебе. О тебе и о Дугласе. Жаль, что меня здесь не было, и не потому, что это могло что-нибудь изменить. – Он поправил очки и откинулся на спинку кресла. – Сегодня утром звонила Лайза. Она сказала, что ты с трудом воспринимаешь смерть отца.

– Нет, – ответил Брайан. – Я воспринимаю его смерть нормально. Но мне трудно понять, как он умер. – Брайан чувствовал себя неудобно и скованно в деловом костюме. Он повел плечами и ослабил галстук. – У папы были какие-нибудь проблемы со здоровьем? Возможно, он что-нибудь скрывал от родственников?

Доктор Олбрайт покачал головой:

– Твой отец приходил ко мне на обследование незадолго до того, как женился на Отэм. Со здоровьем у него все было в порядке – прекрасная форма для человека его возраста. Как у мужчины, которому немного за сорок.

– Тогда почему?..

– Брайан, я не в силах ответить тебе. Знаю, что это кажется нереальным и несправедливым, но такое случается. Мы не выбираем, как нам умирать и когда.

Брайан встал и беспокойно зашагал взад и вперед по комнате.