На протяжении вечера ее многократно шлепали, хлопали, тыкали, пытались ущипнуть и назначить свидание. Предложения были самые разнообразные – от прогулки в Рино до прогулки в ближайшую гостиницу. Какой-то мужчина поймал ее после перерыва и стал рассказывать, что он мог бы сделать с ней в постели. Отэм улыбнулась и ответила:

– Я пришла к выводу, что люди, которые много говорят, уже делают максимум того, на что способны.

Эверетт исчез где-то после полуночи, но толпа не поредела вопреки предсказаниям Уолли. К моменту закрытия ее голос почти совсем сел. Когда Уолли наконец запер дверь за последним посетителем, Отэм в изнеможении рухнула на стул рядом с Джули и принялась пересчитывать последнюю горку бумажек.

– Вот это вечер! – протянула Джули. Она сняла туфли и растирала ступню. – У нас такого не было, с тех пор как я пришла сюда работать. Если так пойдет дальше, то Эверетту придется нанять еще одну девочку мне в помощь.

Уолли присел к ним за стол и перебирал руками пачку банкнот.

– Сколько ты заработала?

Отэм наклонилась вперед и хрипло прошептала:

– Ты не поверишь. Я сделала девяносто восемь долларов. Если я буду работать здесь пять вечеров в неделю, то это получится пятьсот долларов.

– Не хочу огорчать тебя, – сказал Уолли, – но здесь каждый вечер собирается одна и та же компания. Они повеселились, попев с тобой, но ты была чем-то новеньким. Свежим. Мне кажется, что долларов будет с каждым разом все меньше, и в конце концов ты будешь зарабатывать совсем немного.

– Он прав, – подтвердила Джули. – Сюда приходят те, кто живет по соседству. Они заходят, выпивают несколько порций и треплются с дружками. Иногда появляются новые лица, но они скоро исчезают, ищут, где повеселее.

– А Эверетт не пробовал сделать это заведение повеселее? – спросила Отэм. – Я, конечно, извиняюсь, но если посетителям так понравилась я, то, может, ему следует устроить здесь что-нибудь еще. Маленький оркестрик мог бы оживить обстановку.

– Ему плевать, – сказала Джули. – Он знает, что его сердце долго не протянет. Врачи предупреждали его, что он и года не проживет, если не будет следить за собой. Ему запретили пить и курить. У него уже было два сердечных приступа. Он знает, что третий его убьет, но докторов не слушается.

Отэм нахмурилась и оглядела бар. Его, конечно, нельзя было назвать первоклассным, однако земля, на которой он стоит, должна стоить целое состояние.

– Я не понимаю, почему бы ему не продать бар и не начать жить спокойно?

– Это его дом, – ответил Уолли. – Эверетт знаком с каждым лавочником на несколько миль вокруг. Этот бар и его друзья – вот и все, что у него есть. Ему нравится выпивать, он любит курить. Отберите у него то, что доставляет ему удовольствие, и жизнь потеряет всякий смысл. Это будет всего-навсего существование По крайней мере такова его философия.

– А что будет с этим баром?

– У него есть двоюродный брат где-то на Востоке. Ему и достанется.

Отэм подумала об Эверетте и его щенячьих глазах, смотревших на нее с таким обожанием. Это был один из возможных вариантов, но ей нужно серьезно и тщательно все взвесить, прежде чем принять решение.

Глава 13

Сан-Франциско – замечательный город, сказочная страна вьющихся улиц и вздымающихся гор, однако зимой влажный, промозглый холод, кажется, заползает в тебя вместе с туманом и грызет до тех пор, пока ты не промерзнешь до мозга костей. Отэм поежилась, выйдя из трамвая, подняла воротник пальто и быстро направилась к «Конуре». Было воскресенье, и она провела весь день на Рыбацком причале. Ей нравились пристань, гуляющие люди, запахи, нравилось смотреть на корабли, рассекающие воду, которой нет конца и края. Понемногу Сан-Франциско становился домом.

Отэм остановилась перед «Конурой» и тихонько засмеялась, увидев лицо, смотревшее на нее с вывески. Это было что-то новенькое и наверняка было задумано как сюрприз. Под ее фотографией красовалась надпись: «ПОЙТЕ ВМЕСТЕ СО СЬЮ ЭНН». Она состроила рожицу женщине с красно-коричневыми волосами, улыбавшуюся ей в ответ, повернулась и вошла в бар.

– И что это там на улице?

Уолли расплылся в улыбке:

– Разве от этого ты не чувствуешь себя знаменитой?

– Скажем, известной. А я все думала: зачем ты притащил этого парня фотографировать меня? Замечательно, Уолли. Спасибо.

В зале она отыскала глазами Джули. Ее светловолосая подружка беседовала с одним из клиентов и отсчитывала сдачу. Джули отнюдь не была столь наивна, как Отэм поначалу казалось. Когда Арти в конце концов совершенно перестал звонить, Джули немного похандрила, а потом нашла себе мужчину. Вернее, нескольких. Отэм посмотрела на сцену, потом на Уолли.

– Мой стул ждет меня. Пора приниматься за дело.

Уолли махнул рукой в сторону задней комнаты:

– Там Арти.

Арти редко заходил в «Конуру», и Отэм удивилась: