— Да, это правда, порядочный был бы для меня удар, если б я умер.

Возчик затянулся, сплюнул и стал собирать свои мысли, чтоб что-нибудь ответить, но пока он готовился к этому, Ионни уже добавил:

— Смерть чертовски большое дело, если к этому ближе подойти.

Возчик, наконец, привел себя в надлежащее состояние для разговора. Снова затянувшись и сплюнув, он сказал:

— Вообще-то, конечно, свободней сидеть тут на крышке, чем залезть во внутрь своей вековечной квартиры.

Жизнерадостность и вера в самого себя с новой силой ожили в Ионни, и он бодро воскликнул:

— Сам черт не убьет меня раньше времени! Коммерции советник предсказал мне, что я не свернусь, пока не добуду миллиона.

Так они ехали, беседуя. По дороге они догнали Яшку Ринни, этого взрослого парня, которому вчера вечером было поручено заказать могилу в Тампере для умирающего Ионни. Не зная Ионни в лицо, Яшка попросился, чтоб его довезли. Он влез в телегу и, взглянув на гроб, сказал:

— Ведь я тоже спешу по одному похоронному делу. Сковырнулся тут один человек, и мне поручили заказать ему могилу.

Ионни равнодушно произнес:

— В таком большом мире всегда кто-нибудь протягивает ноги.

И тут заказчик могилы и тот, кому предназначалась она, стали беседовать о том, о сем. Чтоб поддержать разговор, Яшка Ринни сказал:

— Тот, который сковырнулся у нашего соседа, был лютый злодей. С рюмкой водки покинул землю.

Ионни нравоучительно заметил:

— И в пшенице сорняки вырастают.

Приехали в Тампере и там расстались. Ионни отправился сгребать в кучу свои миллионы, а Яшка Ринни пошел заказывать ему могилу.

Свой неудачный гроб Ионни решил превратить в деньги после того, как соберет в кучу свои миллионы. Ничего, что пока в его кармане остались лишь жалкие гроши.

Кроме этих грошей, в кармане лежала еще справка от врача — о том, что он умер от отравления. Эту справку дал ему Пирхонен на прощанье, сказав:

— Быть может, она пригодится тебе. Уж наверно потом зайдет речь о твоей истории, и тогда ты предъяви этот документ тем, кто найдет тебя виновным во всей кутерьме. С этой бумагой ты оправдаешься.

Ионни, не поинтересовавшись содержанием бумаги, сунул ее в карман. И вот теперь он странствовал с удостоверением о своей смерти.

Между тем Ионнины приятели в Хельсинки неожиданно получили завещание и письмо от Пирхонена.

Собравшись, они стали скорбеть о своем товарище. Теперь он казался им, как это и всегда бывает в таких случаях, наилучшим другом.

Узнав из письма, что Ионни будет похоронен в Тампере, приятели сложились между собой и, собрав десять марок, послали их в Тампере — одному знакомому столяру Пиринену. Они попросили этого столяра сделать приличный крест на могилу Ионни. И вдобавок попросили, чтобы он сам установил этот крест, начертав на нем краткую, но выразительную надпись: „Здесь покоится Ионни Лумпери. Умер во Христе и почиет в мире до дня Воскресения“.

Между тем в Тампере всюду, где побывал Ионни, поднялась страшная суматоха.

Спешно собрались члены „Акционерного общества“. Некоторые приехали даже раньше срока, чтобы оформить денежные дела в банках. Ведь нужно было собрать огромную сумму — миллион.

К пятнице в основном все было подготовлено. Однако акционерам потребовалось уточнить одну подробность у продавца. И по этой причине пришлось потревожить самого коммерции советника Ионса Лундберга. Акционеры позвонили ему по телефону в Хельсинки, но старик Лундберг не понял, о чем идет речь, и огрызнулся:

— Это какой дьявол со мной говорит?

Акционеры пытались объясниться, но старик, крепко выругавшись, заорал:

— Никакого водопада я вам не продавал, да и нет у меня никаких водопадов!

Те опешили, попросили извинения. Позвонили иностранной фирме „Гессельшафт“, однако представители фирмы заявили, что водопад Паухукооки они никому не продавали и не собираются продавать.

В конторе поднялась брань. Начальника конторы Кахилайнена колотила нервная дрожь. Он боялся лишиться места.

Позвонили агроному. Тот стал уверять, что он говорил истинную правду и что он немедленно выяснит недоразумение. Он тотчас же позвонил в Хельсинки и услышал в ответ:

— Да, это я, коммерции советник Лундберг.

Не заметив перемены в голосе, агроном радостно воскликнул:

— Добрый день, дядя!

— Какой я тебе, к черту, дядя? — рявкнуло в ответ. Агроном сделал попытку объяснить:

— Неужели дядя не помнит? Ведь здесь, в Тампере, мы вместе выпивали. И даже я раздобыл дяде невесту…