Шрифт:
– Ну надо же, «Бригантина»! Как романтично звучит! Правда, девочки? Дачный поселок «Бригантина»! А название улицы? Одуванчиковая! Прелестно! Очаровательно! И кто придумывает все эти милые названия? Одуванчиковая, дом 14!
Я пока еще не поняла, зачем Воскресенский организовал странный спектакль, но собрать досье не помешает. Свидетельства Насти, записанные на диктофон (правда, без ее ведома), станут вещественным доказательством…
Ближе к полуночи мы отвезли девушку домой. Сначала хотели заказать для нее такси. Но решили не рисковать. Состояние мадемуазель приближалось к критическому, и вряд ли она сейчас смогла бы без посторонней помощи преодолеть путь от парковки до квартирной двери. И еще неизвестно, захотел бы таксист тащить ее на себе. Нонна рвалась за руль, но я попросила администратора гостиницы найти водителя для нашего «лендкрузера». По ночному, сверкающему огнями городу долетели до Настиного дома. Выпытать у пьяной барышни название улицы и номер дома было гораздо труднее, чем узнать координаты Воскресенского, – потому что к окончанию нашей гулянки девушку катастрофически развезло.
Водитель предложил свои услуги, но мы отказались и самолично поволокли тело малютки наверх.
– Какой этаж?
– Треп… тртий… Или чет… четврый… Четверрр… – заржала Настя, вися на мне и Нонне. – Ой, девочччч… ки… Вы та-а-ки-и… хроши-и-и…
– Так третий или четвертый? Номер квартиры?
– Две… два… двюнаццццттть…
– Четвертый этаж, – констатировала я. – Идем дальше.
Открыв квартиру под номером двенадцать ключом из Настиной сумки, мы занесли менеджера внутрь и уложили на кровать.
– Как-то это все неправильно, – задумчиво произнесла Нонна.
– Да. Надо снять с нее туфли и одежду.
– Да я не об этом. А вообще.
– Все равно, давай разденем и укроем одеялом.
– Мы обманули девчонку, – вздохнула Нонна. – Воспользовались ее доверчивостью. Ей тут плохо не станет от такой дозы алкоголя?
– Смеешься! Молодежь сейчас знаешь как пьет? Мы, старушки, и не угонимся.
– По Насте не скажешь, что она умеет пить.
– Не волнуйся, ничего с ней не случится. Смотри, как сладко уже спит. Даже похрапывает. И насчет обмана тоже не беспокойся. Что произошло? Девушка провела отличный вечер в дорогом ресторане. Не истратила ни копейки, наелась до отвала, напилась, натанцевалась… Познакомилась с двумя интересными личностями. Бездна удовольствий!
К счастью, дверь захлопывалась на щеколду. Иначе не знаю, как бы мы закрыли квартиру.
Глава 28
И снова в ловушке
Проспав до полудня, мы все-таки отправились в путь. Домой!
– Итак, мы знаем совершенно точно – покушение на Воскресенского было фарсом. Но зачем он это сделал? Что и кому хотел доказать? Какую цель преследовал? – размышляла по дороге Нонна.
Если бы сейчас за рулем сидела я, то, наверное, и слова не смогла бы вымолвить. Только сжимала бы руль побелевшими пальцами и напряженно следила бы за дорогой, за всеми этими огромными, бесконечно длинными фурами, оставляющими позади черные облака выхлопных газов. Федеральная трасса была переполнена многотонными КамАЗами, «вольво» и «мерседесами».
А Нонна контролировала руль одним пальцем правой руки, а в левой держала сигарету.
– Не знаю, какую цель он преследовал.
– Ты в его доме очутилась в тот день случайно.
– Да.
– А Глеб? Тоже? Или ему было назначено?
– Не знаю. Он собирался показать Воскресенскому образцы ткани для отделки спальни. Вроде бы депутат его ждал.
– Позвони и уточни, – скомандовала Нонна.
– Кому? Воскресенскому? – испугалась я. – Да он меня съест!
– Нет, Глебу.
– А… Хорошо, сейчас.
Я набрала номер дизайнера и, не особо посвящая его в подробности, быстро выяснила интересующий меня вопрос.
– Да, Глебу было назначено! – доложила я. – Депутат совершенно четко с ним договорился.
– Вот как? Отлично. Теперь смотри. Депутат заказал в «Фиолетовом облаке» представление. И одновременно позвал в гости дизайнера. Какой мы делаем вывод?
– Какой? – тупо спросила я.
– Депутат собирался разыграть спектакль именно перед Глебом! А не перед тобой! Но Глеб быстренько смылся на улицу. В результате чего единственным зрителем стала ты.
– Понятно. На один вопрос мы ответили: для кого затевался спектакль. Для Глеба. Следующий вопрос: с какой целью депутат все это устроил?
– Целью, конечно, являлась передача кейса в нужные руки – Андрею Ремартову. Во-первых, депутат положил в чемодан важные документы, необходимые Ремартову для давления на известного нам чиновника. Во-вторых, упаковал туда же сувенир – кобру. Он, очевидно, купил ее для друга в какой-нибудь поездке… Но благодаря героическим усилиям одной девицы, не будем показывать пальцем, кейс не дошел до адресата, а отправился совсем в другое место.
– Если Воскресенский собирался отдать кейс своему другу Ремартову, ему вовсе не надо было устраивать шоу. Просто взял бы и отнес, – пробормотала я.
– Наверное, именно этого он и не хотел делать: передавать кейс самолично.
– Отправил бы с курьером.
– Да. И именно с курьером, который смог бы в красках описать, как депутат бился в конвульсиях на полу, как поливал кровью коврик!
– Хм… Ты хочешь сказать, Воскресенскому просто был нужен свидетель?
– Да, свидетель нападения. Причем личность достаточно коммуникабельная и болтливая, со множеством контактов на определенном уровне. И Воскресенский пригласил Глеба. Дизайнер подходит на эту роль идеально – у него не так-то много извилин, зато длинный язык и бездна знакомых в среде городского бомонда. Но депутату подвернулась ты. Тоже неплохой вариант.