— Ничего подобного, — заявила она.

— Вот как?

— Да, так. Вы обязались предотвратить его расследование, замять дело и уберечь эту «Континентал Плэстик Продакс». Один из директоров мне все рассказал. Сегодня утром на совете Бенедикт Эйкен сообщил им о том, что он предпринял, и получил одобрение. Им наплевать, поймают убийцу мужа или нет, они не хотят, чтобы его схватили. Их волнует только корпорация. Теперь я получу пакет акций, но меня это не интересует, ничто не помешает мне рассказать о комнате окружному прокурору, если я захочу.

— О какой комнате?

— Вы прекрасно знаете, о какой. О той самой, на Восемьдесят второй улице, куда вчера ходила Джулия Макджи и где вы ее поймали, — она повернула голову в мою сторону. — Вы Арчи Гудвин? Я хочу видеть комнату. Когда вы меня туда отведете?

Задавать новые вопросы, не дождавшись ответов на предыдущие, неприлично, но иногда полезно для того, кого спрашивают. Она вновь повернулась к Вульфу.

— Сколько вы хотите в задаток?

Она была нетерпелива, но умна и не тратила слов напрасно. Не потрудилась даже произнести вслух, что если Вульф попробует заняться тем, для чего его, по ее убеждению, наняли, то она быстро прикроет эту лавочку, позвонив в контору окружного прокурора. Поэтому ему пришлось подлаживаться под нее.

— Мадам, — сказал он, — вас ввели в заблуждение. Арчи, дай ей прочесть ту бумагу, которую подписал мистер Эйкен.

Чтобы прочесть, ей понадобилось достать из сумки очки.

— Но здесь все так, как я говорила, — произнесла она.

— Нет, прочтите еще раз. Арчи, машинку, два листа копирки.

Я сел, развернул машинку и вставил листы.

— Да, сэр?

— Один интервал, широкие поля, дата. «Я, миссис Томас Г. Еджер, настоящим прошу Ниро Вульфа расследовать обстоятельства смерти моего супруга. Задача — установить личность убийцы и изобличить его. Если во время выполнения задания Вульф будет вынужден поступить вопреки условиям соглашения, заключенного им с фирмой „Континентал Плэстик Продакс“, то это соглашение теряет силу, и Вульфу надлежит далее руководствоваться договором со мной. Подразумевается, что я не приложу никаких усилий, направленных на расторжение договора Вульфа с „Континентал Плэстик Продакс“, не уведомив его об этом заблаговременно».

Он повернулся к ней.

— Задатка не надо; с мистера Эйкена я ничего не брал. Пришлю вам счет или нет, зависит от обстоятельств, равно как и сумма. Я не рассчитываю получить от двух разных клиентов гонорар за одни и те же услуги, а от вас и вовсе ничего не возьму, если, к примеру, установлю, что вы сами убили мужа.

— Те времена, когда я хотела его убить, давно прошли. Дети тогда еще были маленькими.

Она взяла у меня оригинал и прочла.

— Тут неверно написано. Когда вы узнаете, кто его убил, то скажете мне, и я сама решу, что делать.

— Вздор. Решать будут граждане штата Нью-Йорк. Арчи, дай ей ручку.

— Не буду подписывать. Я обещала мужу, что не подпишу ни одной бумаги, не показав сперва ему.

Уголок рта Вульфа чуть приподнялся, что означало улыбку.

— Тогда, может быть, переделаем документ так, чтобы его подписал я?

— Нет, — она вернула бумаги мне. — Что толку с этих подписей? Не они важны, а дела. Сколько вы хотите в задаток?

Совсем недавно Вульф напрочь отказался от аванса, но теперь передумал.

— Один доллар, — сказал он.

Видимо, это показалось ей в порядке вещей. Она открыла сумку, спрятала чековую книжку, вытащила кошелек и, достав долларовую бумажку, протянула ее Вульфу. Потом повернулась ко мне.

— А теперь я хочу посмотреть комнату.

— Не сейчас, — с ударением проговорил Вульф. — У меня к вам несколько вопросов. Садитесь.

— Какого рода ваши вопросы?

— Всякого. Вы сказали, будто много лет знали о повышенном интересе вашего мужа к женщинам, ставшем его болезнью. Можно предположить, что вы пытались разузнать кое-что и о том, как он боролся со своим недугом. Мне нужны имена, даты, факты, адреса, подробности.

— От меня вы этого не услышите. Я давно уже ничем таким не интересуюсь. Однажды, когда дети были поменьше, я спросила своего доктора, что можно сделать, но из его объяснений поняла, что ничего.

Зазвенел дверной звонок. Выйдя в холл, я не увидел на крыльце еще одного возможного клиента. Инспектор Кремер из западного районного отдела по расследованию убийств выступал в разных ролях: был он и врагом, и сторонним наблюдателем, пару раз даже союзником, но клиентом — никогда. И судя по выражению его круглой красной физиономии, пришел он вовсе не для того, чтобы предложить задаток.

Я приблизился к двери и поставил ее на цепочку, потом приоткрыл на два дюйма и сказал в щелку:

— Приветствую. Я не открываю потому, что мистер Вульф не один. Я вас устрою?

— Нет. Знаю я, что он не один. Миссис Томас Г. Еджер торчит уже почти полчаса тут. Откройте дверь.

— Будьте как дома. Я выясню обстановку, — я прикрыл дверь, вернулся в кабинет и сказал Вульфу: — Портной. Он говорит, что костюмы принесли около получаса назад, и хочет посоветоваться.

Вульф поджал губы и хмуро взглянул на меня, потом на гостью. Когда на пороге топчется представитель властей, Вульфу больше всего хочется передать ему через меня, что он занят и просит не мешать. Тем более если приходит инспектор Кремер. Однако ситуация и без того была достаточно сложная. Если ищейки разнюхали про дом и накрыли Фрэда Даркина, дело дрянь, и еще хуже будет, когда Кремер ворвется сюда с ордером. А тут еще миссис Еджер. Коль Кремер знает, что она уже полчаса сидит у нас, стало быть, они за ней следят, и нам не худо выяснить, почему.