Вульф откашлялся.

— Это действительно странно.

— Откуда вы узнали, что Еджер мертв?

— Я не знал этого, и мистер Гудвин тоже. Я не берусь за любое предложенное мне дело. Когда я соглашаюсь выполнить задание, то поступаю так в надежде заработать гонорар и порой вынужден идти на риск. Сейчас я рискую. Действительно, некто — назовем его Иксом — сказал в понедельник днем несколько слов, которые побудили мистера Гудвина позвонить мистеру Коэну и справиться о Еджере. Но, во-первых, ничто из сказанного Иксом не свидетельствовало о том, что ему известно о смерти Еджера, и у нас сложилось мнение, что он не знал о ней. Во-вторых, ничто из сказанного Иксом не позволило предполагать, что Еджер в опасности и ему угрожает гибель. И в-третьих, все, что сообщил Икс, оказалось ложью от начала до конца. У меня нет для вас никакой информации.

— Кто этот Икс?

— Не знаю.

— Чепуха. Это миссис Еджер?

— Нет. Возможно, я не назвал бы вам имя, даже зная его. Но оно мне неизвестно.

Кремер подался вперед.

— Оправданный риск, да? Я помню слишком много…

Зазвенел телефон, и я поднял трубку.

— Резиденция Ниро Ву…

— Арчи, поймал.

Я прижал трубку покрепче.

— Арчи, это ты?

— Конечно. Я занят.

— Я говорю, что поймал еще одну.

— Вряд ли вы поступили разумно, мистер Герсон. Вы можете столкнуться с серьезными неприятностями.

— О, ты не один?

— Разумеется, — голова у Фрэда работала неплохо, только медленно. — Видимо, придется, но не знаю, как скоро. Подождите у телефона.

Я прикрыл трубку ладонью и повернулся к Вульфу.

— Этот кретин Герсон нашел свои облигации, а в комнате у него сидят взаперти двое слуг. Он требует, чтобы я приехал, но…

Вульф откашлялся.

— Придется ехать к этому простофиле. Мистеру Паркеру позвони оттуда, если сможешь.

Я снял ладонь с трубки.

— Хорошо, мистер Герсон, я уже выхожу. Не отпирайте комнату до моего появления.

Сев в такси на Девятой авеню, я заявил шоферу, что указания буду давать по ходу. Мы свернули вправо на Тридцать четвертую улицу, потом опять вправо, на Одиннадцатую авеню, еще раз вправо, на Пятьдесят шестую улицу и влево, на Десятую авеню. Я убедился, что слежки за мной нет, но всю дорогу поглядывал назад, пока мы не остановились на углу Восемьдесят второй и Бродвея. Отсюда я двинулся пешком.

Открыв дверь цокольного этажа ключом Мэг Дункан, я вошел в холл. На этот раз за мной никто не наблюдал, но как только я приблизился к лифту, в дверях кухни появился Цезар Перес.

— Ах, это вы, — сказал он и обернулся. — Это мистер Гудвин.

Подошла его жена.

— Там наверху женщина, — объявила она.

— К ней я и пришел. Вы видели ее раньше?

— Нет, — она взглянула на мужа. — Цезар, мы должны рассказать ему.

— Не знаю, — Перес развел руками. — Ты соображаешь лучше меня. Если ты говоришь, что надо, значит, надо.

— Войдите, — пригласила она.

Я не колебался. Когда Фрэд звонил, было не похоже, что его опять исцарапали, а у этих двоих есть что-то интересное. Перес подошел к кухонному столу, взял визитную карточку и протянул ее мне.

— Этот человек приходил сегодня утром.

На карточке было вытиснено: «Джон Мортон Сеймур, адвокат».

— Ну и что? — спросил я.

— Он принес бумаги. Взгляните.

Бумаги лежали в распечатанном конверте. Я вытащил листок, обратная сторона которого была голубого цвета, и развернул его. Листок оказался актом, подписанным Томасом Г. Еджером и засвидетельствованным по всей форме. Дата — 16 марта 1957 года. Акт гласил, что дом 156 по Восемьдесят второй улице передается Цезару и Фелите Перес вместе с земельным участком. Интересно, как давно они узнали о существовании документа?

— Он принес эту бумагу и отдал нам, — сказала миссис Перес — Утверждал, что мистер Еджер наказал ему передать нам конверт в течение сорока восьми часов, если он вдруг умрет. Адвокат обещал взять на себя формальности, да еще бесплатно. А теперь мы скажем вам, что собираемся сделать. Вчера вечером мы хотели уехать куда-нибудь навсегда, но сейчас у нас возник спор. Муж и дочь считают, что лучше остаться, но я настаиваю на отъезде. Вот я вам и рассказала.

— Тот парень сегодня говорил, что мистер Еджер оформил наши бумаги так, чтобы никто не узнал, что это был его дом. А теперь он наш, — добавил Перес. — И мы можем остаться, а из комнаты все вытащить и жить там. Кухня и ванна наверху очень хорошие. Моя жена почти всегда соображает лучше меня, но сейчас я не понимаю, почему мы должны бежать из собственного дома.

— Так, — я бросил акт на стол. — Значит, вчера вы знали о том, что полиция не установит, чей это был дом. Почему не сказали?

— Вы нас не слушаете, — произнесла миссис Перес — Мистер Сеймур приходил не вчера, а сегодня.

— Но Еджер уже давно рассказал вам об этом документе.

— Стало быть, вы считаете нас лжецами?

— У вас есть Библия?

— Конечно.

— Принесите.

Она вышла и минуту спустя вернулась с маленькой толстой книгой в кожаной обложке. Я открыл ее, чтобы посмотреть, но книга была на испанском языке. Я попросил их положить на нее руки и сказал: