— Для игры?

— А для чего еще? Не забывай — ты в компьютерной игре, хотя я давно уже ни во что не играю.

— Это я помню, но больно странная эта игра — персонажи выходят в реальный мир, сами собой появляются новые расы.

— Мой муж был гений, он создал игру, которая сама себя совершенствует. Мировой искусственный интеллект, разбитый на сегменты расовых колоний. Еще немного, и он нас проглотит, как мы сейчас эту рыбу. Ешь, пока не остыло, — Иши придвинула к Сергею блюдо с рыбой.

Второй покорно принялся за еду. Женщина тоже съела несколько кусочков, но потом отложила в сторону приборы и задумчиво уставилась на картину.

— Что-то не так? — как можно деликатней отвлек ее от размышлений Сергей, здраво полагая, что плохие воспоминания не всегда полезны.

— Напрасно мы тебя втащили в эту авантюру, — не отводя глаз от картины, сказала она. — Я не верю в эту затею. Но теперь уже поздно. Единственное, чем я могу тебе помочь, так это подготовить тебя к назначенной роли электронного божка героя на несколько следующих тысячелетий.

— Каким образом? — уточнил Второй.

— Тебя нужно научить выживать, побеждать и создавать, — ответила она и хлопнула в ладоши.

В помещение с улицы тут же вошел могучий блондин с наброшенной на плечи шкурой белого волка и подошел к их столу.

— Ульрик, раздели трапезу с Древнейшим, расплатись да и расскажи ему все, что он захочет, — приказала она блондину, а Сергею добавила: — Мне нужно побыть одной. Прости.

— Я понимаю, — кивнул ей тот и тут вспомнил о подарке Фунибара: — Иши, подожди! — окликнул он уходящую спутницу.

Та остановилась и молча вопросительно взглянула на него.

Сергей достал кольцо и протянул его женщине. Она взяла кольцо и спросила:

— Где ты его взял?

— Фунибар подарил, а ему какой-то эльф. Возьми. Я так понимаю, что оно принадлежало твоему мужу, — сказал Второй.

— Да, это перстень Корина, — Иши вернула кольцо Сергею. — Оставь его себе. В мире, который создал мой муж, ничего не бывает случайно, если ты получил это кольцо, значит, Корин этого хотел. Пригодится. И еще — зови меня Валайа, мне так больше нравится.

Женщина повернулась и вышла.

— Мы с ней еще увидимся? — спросил у блондина Второй.

— Завтра у тебя, Древнейший, аудиенция в Башне Хоэта, — ответил тот.

— Действительно — чего тянуть? — вздохнул Древнейший и предложил: — Может, выпьем?

— Я закажу, — сказал блондин, сам подошел к стоящей в глубине зала официантке, что-то вложил ей в руку и перекинулся с девушкой несколькими фразами.

— Сейчас они принесут тебе бокал лучшего вина, — сообщил он, присаживаясь.

— Ты что, не пьешь? — поинтересовался Сергей.

— Почему не пью?! Пью, — замялся Ульрик.— Только я пью свои настойки, они крепче. И обычно у себя дома пью. Не хочется потом ходить.

— А где твой дом, если не секрет?

— Ну, это не совсем дом, скорее, это такое уютное и безопасное место.

— Где?

— В лесу.

— В лесу?

— В лесу.

— Как любопытно! — заинтересовался Второй, принимая из рук подошедшей к столу официантки стеклянный конус, наполненный оранжевым напитком.

Он сделал глоток и поморщился:

— Фу! Приторное. На сливовое похоже.

— Да, сливовое, — подтвердил помощник Валайи. — На Ультуане мало виноградников.

— Слушай, — нахально предложил Сергей. — Может, мы твоей настойки попьем? В лесу?! Я, признаться, не люблю десертные вина.

— Твоя воля, Древнейший, — согласно кивнул Ульрик, но предупредил: — Только мой дом в получасе бега.

— Что значит — бега?

— Бега волком. Я для удобства оборачиваюсь волком. Потом, так гораздо безопаснее. В местном лесу водятся свои звери.

— Ты не против, если я напрошусь к тебе в гости? Готов тоже обернуться волком, — спросил Второй.

— Наоборот, это высокая честь для меня, — признался блондин. — Я всегда считал, что Древнейшие предпочитают дворцы.

— Я начинающий Древнейший, — объяснил ему Сергей. — И потом, вечерняя пробежка волком поможет прочистить мне мозги. Я слишком уж много узнал за сегодняшний день. К слову, — он ткнул пальцем в картину над столом, — очень похоже на технику Джованни Бацци. Фантастический шалун был, сожительствовал с муравьедом.

— Наш Торион тоже ого-го, с кем только не сожительствовал, помилуй его Азуран, — заверил его Ульрик.